Невозвращенец

Кольцо имело некую странную проплешину с восточной стороны наподобии маленького круглого зеленого камня (названного почему-то Александритом). Судя по всему там было что-то живое, вытесняющее собой даже ту сущность, которая образовывала Кольцо. Но оно находилось внутри Кольца и посему выяснять что это так никто и не решался, потому как жить в неведении было гораздо спокойней чем умереть, познав истину. А таких явных самоубийц в деревне, по видимому, уже давно не водилось.

Был и еще один обычай. Странный и страшный. Но только не для жителей деревни, которые принимали его за данность и, по видимому, избавление. Дабы ублагостливить стихию и не накликать великого гнева ни на свои головы, ни на головы ближайших соседей, было положено следующее:

Каждую весну, не зависимо от того, пропадал ли кто-то за последний год или случай их миловал, жители деревни выбирали на особо учрежденном для этого празднике самого смелого парня и самую красивую девушку. Все это происходило с большой помпезностью, и было в своем роде крайне почетным. На Избранных возлагалась некая, сугубо почетная, миссия, и поэтому им целый месяц после этого разрешалось не соблюдать никакие общеизвестные табу (которых, впрочем, в деревне и так не было) и вообще делать все, что им только заблагорассудится. Существовал только один запрет. И за этим усиленно следили все, кто только мог это сделать. И ему и ей категорически и под страхом накликиваемого на весь их род проклятья запрещено было влюбляться в кого-либо, и уж тем более друг в друга. Случись такое - и этот факт был бы принят за тягчайшее проклятье на головы всех жителей деревни. Говорят, что когда-то очень давно сей запрет был нарушен. По недосмотру или по чьей-то халатности - история об этом умалчивает, была совершенно случайно выбрана давно и тайно влюбленная друг в друга пара. Говорят тогда и возник Александрит. Однако зелень леса откупилась множеством крови, и население деревни в тот год было почти истреблено.

Да, этим, ничего не подозревающим двоим, был уготован месяц всемогущества. Но мало кто из них знал, что их ждет дальше. И вообще мало кто из жителей деревни знал, что их ждет. Говорить об этом тем, кто не справил еще свою шестнадцатую весну, было не принято, а тех, кто ее уже пережил - просто не имело смысла, потому как таковой выбор их уже успешно миновал, и, не будучи выбранным, уже не принято было интересоваться своей возможной в этом случае судьбой. Все знали, что по истечении этого кошмарного месяца эти двое куда-то бессл/ptext-align: justify;едно исчезнут, и все снова успокоится и уляжется до следующего года. И кара будет снова отвращена. Но в следующем году снова придется выбирать...

Как и водилось, в последний день третьего месяца эти двое должны были отправиться с Великим Жрецом (являвшимся по странному стечению обстоятельств тем самым Старейшиной Рода) к Великому Источнику Жизни - ­речушке, слегка огибающей Кольцо с юга на юго-запад и размывшей дорогу, проходившую когда-то по тем самым местам, на которых возник замок. Дорога сия была единственным путем, соединявшим Селения Перевала (о, уже и название селения есть) с окружающим миром по суше. Неведомо, что творилось с ТОЙ стороны, но жители таким образом были полностью отрезаны от Мира возникшей преградой и мало кто решился бы эту связь возобновить. Вернее тех, кто решался это сделать, в селении больше никто никогда не видел. Возвращался из тех мест Жрец всегда один, после чего надолго уходил в глубокие и продолжительные медитации вплоть до появления очередного урожая мухоморов. Спрашивать его о чем либо в это время было просто не принято.

Величайшим оскорблением было бы и спросить его о том, почему он всегда возвращался, ибо все знали, что он - единственный, кто смог вернуться тогда, и кто, очевидно, знал какие-то тайны Кольца, о которых остальным было просто не ведомо. Никто также не знал и истинного возраста Жреца, ибо знали, что он старше любого из жителей деревни и все, кто его знал, помнили его исключительно старцем столь же древним, сколь и он был сейчас. Смутно угадывалось в этой старости что-то зловещее. Но об этом тоже было не принято спрашивать...

Однако ей, то есть, посредством Омеги, мне, повезло. Когда прошлой весной мою подругу ИЗБРАЛИ я, пользуясь некоторыми своими магическими способностями в искусстве уходить от взора Старца и скрываться в любой растительности становясь ею (чему, собственно и обязана своей красотой, ставшей в этом мире проклятьем), все-таки проследила, куда он их ведет и что происходит потом. И поэтому, оказавшись ИЗБРАННОЙ на этот раз, я уже знала, что меня ждет. А может быть, ОН просто меня тогда заметил, но до поры не подал вида. Во всяком случае все знают, что что бы ни решил Совет - последнее слово всегда оставалось за Старцем. И ослушаться этого слова было равносильно самоубийству. Об этом никто никогда не говорил, но все знали.