Невольник силы

— Я вижу, ты уже освободился? — Вадим Александрович спросил даже с вызовом, потому что звонок ожидал получить намного раньше.

— Тоже ненадолго…

— Ты мне хотел сообщить какую-то важную деталь…

— Да… Туда, к вам, выезжает еще одна группа спецов… Может быть, тоже по твою душу…

— Опять ФСБ? Или Интерпол в России операцию проводит?

— Хуже… Федеральная служба охраны…

— Это что такое? Я отстал от современных российских терминов…

Олег вздохнул непритворно. Объяснять такие простые понятия человеку, который собирается этим понятиям противостоять, — это просто смешно. Нельзя противостоять системе, если не знаешь системы…

— Это — бывшая «девятка»[9]… Серьезные ребята и сначала стреляют, потом спрашивают, в кого они стреляли… У них есть на это полномочия, и, как практика показывает, в девяноста процентах из ста они бывают правы…

— Ты вывод сам скажешь или мне его делать самостоятельно? — усмехнулся Вадим Александрович, для которого ситуация стала более-менее ясной.

— А что говорить, если ты сам понимаешь….

— Есть только вопрос — кто?

— Не думаю, чтобы какой-нибудь министр… Надо брать выше…

— Нет данных?

— Данные с грифом «особой важности»… У меня нет к таким допуска…

— И что?

— Я попытался уточнить… Сначала у меня были только косвенные данные… Сейчас данные подтвердились. И я настоятельно рекомендовал бы тебе сворачиваться и первым транспортом или даже пешком, если тебе нравится, отправиться как можно дальше… Если хочешь, я переведу тебе куда-нибудь небольшую сумму… Тысяч тридцать смогу выделить из своего кармана как старому другу и бывшему подчиненному… Этого хватит, чтобы на Дальний Восток удалиться. Хотя бы временно. По крайней мере, за Урал можешь точно уехать… На Урал не рекомендую. Особенно на Южный…

— Будут контролировать?

— Будут… Могут предположить, что ты ищешь выходы на сына…

— Я уже выходил на него. Передал небольшое устное послание…

— Тем лучше. Подумай над моим предложением… Найди почтовое отделение, я туда вышлю. Электронным переводом. Это быстро.

— Спасибо. Я финансово независим. Я от тебя ждал другого…

— Чего?

— Выходов на кого-то из сообщников тех парней… Люди эмира Абдалмуталипа Айдамирова… Я правильно имя запомнил?

Вадим Александрович не сомневался, что он имя запомнил правильно. Он никогда не ошибался в именах и запоминал их всегда сразу.

— Ну, ты перегибаешь палку… Откуда у меня такие возможности? Их уже много лет и ФСБ, и МВД, и спецназ ГРУ отлавливает… Если бы я имел выходы, они не появились бы там…

— Значит, помочь ничем не можешь?

— Только советом. И его я уже дал…

— Может быть, мне только и остается, что твоим советом воспользоваться…

— На Дальний Восток… — подсказал Лавренев.

— Или хотя бы за Урал… — согласился Вадим Александрович. — Ладно… Будем прощаться. Надолго. Не думаю, что судьба снова сведет нас на улице.

— Удачно тебе выпутаться… Больше помочь ничем не смогу…

— И на том спасибо…

— Если не трудно, удали из трубки мой номер…

— Я регулярно «чищу» все звонки… Сразу после разговора… Можешь не переживать…

— Спасибо… Прощай…

— Прощай, командир…

* * *

Отстраненность бывшего боевого товарища и командира ничуть не удивила. Она и не могла удивить, не должна была удивить, несмотря на то, что сначала Олег стремился к сотрудничеству, желая использовать боевой опыт Варягова…

У Олега Лавренева своя жизнь и свои дела, устроенные или неустроенные, требующие отдачи или занимающие короткие отрезки дня — это не столь и важно, важно то, что это его нынешняя жизнь, и эта жизнь, и эти дела могут пострадать только от того, что отставной подполковник общался с бывшим своим подчиненным. Даже не оттого, что Лавренев давал Вадиму Александровичу задание, а только от общения… И удивительного ничего нет, что отставной подполковник постарался дистанцироваться от Призрака, как только рядом засветился призрак ФСБ, и уж совсем дистанцироваться, когда к ФСБ присоединилась ФСО… Боевое братство и взаимопомощь между бывшими вояками, конечно, не выдуманный факт. И, случись что с Вадимом Александровичем, Олег пришел бы ему на помощь, точно так же, как сам Вадим Александрович пришел бы на помощь Олегу в трудной ситуации. Но не тогда, когда дело касается серьезных государственных структур и значительных собственных интересов, которые, вероятно, тесно переплетены с какими-то другими интересами, общественными, грубо говоря, или общественно-экономическими. Ведь Олег сразу вел разговор не от себя, а от какой-то группы лиц, которой мешает даже не директор пансионата, а люди, которые должны были у директора собраться. Если бы удар пришелся по Олегу, он пришелся бы и по всем его связям, семейным и общественным. Собой, как Вадим Александрович понимал, Олег, несмотря на недавно пережитый инфаркт, мог бы пожертвовать ради сослуживца, не задумываясь. Но только собой, а не своими интересами, если эти интересы переплетены с интересами других. В этом случае вчерашний товарищ по оружию в состоянии стать угрозой, врагом, с которым можно поступить так же, как планировалось поступить с гостями директора пансионата.