Невольник силы

— Инерция… — согласился Вадим Александрович, хорошо знающий, что большинство людей, и не только в России, и не только в деревне, а везде, в любой стране, инертны, и всегда требуется толчок со стороны, чтобы они шевелиться начали. Где-то таким толчком окрик служит, где-то пример соседа, где-то воспитание. В современной же российской деревне и толкнуть человека к лучшей жизни некому. И неизвестно еще, когда толкнут. Пока только к пьянству толкают. Сопьются, думать перестанут, перестанут заботиться о себе и заботы просить. Нет человека — нет проблемы…

— Во-во… — согласился Вовка.

— Чай поставь…

— Воды нет…

— И умыться…

— Не ходил еще…

Вообще-то Вадим Александрович еще в прошлый свой приезд видел, что за водой Вовка ходит даже не с ведром, а с чайником. И умывается, наверное, тоже в роднике, где воду берет, через три дня…

— Ладно… Тогда я в лес пойду… В ручье и умоюсь.

* * *

Большущая корзина, как раз подходящая для заядлого грибника, нашлась в чулане у Вовки. Вадим Александрович еще в прошлый раз эту корзину видел, и Вовка не возразил против применения своей собственности по назначению. Он тоже иногда за грибами ходил и даже на зиму себе запасы делал. Но Вовка, как человек местный, знал и места, знал и время, когда стоит идти и можно быть уверенным, что целую корзину белых грибов наберешь. Сейчас ходить, считал Вовка, баловство, достойное только городских людей… Ради одной ниточки сушеных грибов тратить силы не стоит… Но и Вадима Александровича не отговаривал. Знал, что вечером, вернувшись, Вадим Александрович, с устатку, пошлет его за самогонкой…

Вовка никогда не интересовался чужими делами, и одним этим был для Вадима Александровича выгодным хозяином дома. Так, Вовка не потрудился даже встать, чтобы взглядом из окна проводить гостя, и не помешал Вадиму Александровичу переложить пистолет с кобурой из-под куста в корзину, чтобы уже в лесу спокойно пристроить кобуру на привычное место — под мышку. И в рюкзак в отсутствие Вадима Александрович Вовка не заглядывал. Вадим Александрович обычно всегда в подобных случаях оставлял на главном клапане «контрольку»[7], которая в этом доме неизменно оказывалась на месте. Но в этот раз, поскольку и сам Вовка пока трезв, и зайти в дом может кто угодно, Вадим Александрович предпочел рюкзак с собой взять, сразу уложив его в корзину. Да и содержимое рюкзака ему могло понадобиться.

Добраться до леса — это пройти мимо ряда заброшенных домов с заколоченными где деревянными щитами, а где и просто грубыми необрезными досками окнами. От опушки леса до оврага, где протекал чистый, хотя и теплый и потому не освежающий ручей, — пятьдесят метров. Здесь Вадим Александрович переобулся, сняв неновые туфли, в которых его видели менты в гостинице и в которых он следил рядом с домом директора пансионата, и сменил их на башмаки полувоенного образца, что ждали своего часа в рюкзаке. Кобура с пистолетом заняла свое нормальное положение под камуфлированной курткой. Нельзя сказать, что без пистолета Вадим Александрович чувствовал себя в опасности. Он умел обходиться и руками, если это требовалось, в чем уже успели убедиться местные омоновцы и менты, но пистолет всегда мог пригодиться, тем более когда тебя разыскивают достаточно большие и квалифицированные силы, и потому лучше было держать его под рукой. В ручье Вадим Александрович умылся, не убоявшись ступить в прибрежную грязь, прикрытую травой, потому что камней, по которым можно было бы до воды пройти, рядом видно не было. В эту же грязь, работая руками, закопал туфли, выровняв затем траву. А потом, вымыв руки, прямо по воде двинулся вверх по течению ручья. Дно у ручья было каменистым, и грязь с башмаков быстро смылась. А сама мокрая обувь беспокоила мало, потому что в утренней росе она все равно бы намокла, но не промокла, потому что башмаки были сделаны по технологии «Waterprof», которая в девять раз повышает влагоотталкивающие качества кожи в сравнении с обычной. Ходишь внешне в мокрых башмаках, но ноги остаются сухими. А на дневном солнце, стоит только выйти из леса, башмаки высохнут быстро.