Невеста смерти

Впрочем, в густом ночном тумане, в отсутствие свидетелей, любой еретик-протестант подвергался серьезной опасности, так как религиозные фракции расходились во взглядах все больше и больше.

Какой-то воришка стащил молоточек с двери пятого дома по Карловой улице. Хорчицкий легонько постучал по небольшой коричневой двери костяшками пальцев, отметив облупившуюся краску и треснувшие доски.

Дверь открыла фрау Кеплер, смерившая его сердитым взглядом. Из-под ее белого льняного платка выглядывали скрепленные заколками волосы. От женщины исходил запах еды, и над ее верхней губой выступили капельки пота.

– Да? – произнесла она нетерпеливым голосом. – Что нужно?

– Скажите, герр Кеплер дома? – спросил неожиданный гость.

– Ему нездоровится, – ответила хозяйка, протягивая руку к двери с явным намерением ее захлопнуть. – Если хотите, чтоб составил вам астрологическую карту, приходите через неделю.

– Нет, вы неверно меня поняли, фрау Кеплер, – произнес Якоб, кладя руку на дверь, дабы предотвратить ее закрытие. – Я здесь по поручению короля, чтобы приготовить эликсир из растений и трав, который поможет вашему мужу встать на ноги. Его очень не хватает при дворе.

Женщина тут же раскрыла дверь настежь.

– Простите меня, – сказала она, вытирая рот. – Пожалуйста, проходите, герр…

– Хорчицкий. Якоб Хорчицкий.

– А, императорский аптекарь! – Супруга Кеплера хлопнула себя по вискам – мол, узнала – и поправила платок. – Принимать вас у себя – большая честь для нас.

– Могу я увидеть герра Кеплера?

– Конечно. – Отступив назад, женщина жестом предложила гостю войти.

Якоб пригнулся, чтобы не удариться головой о притолоку. Каменный пол был все еще влажным после мытья, а рядом с ведром с грязной водой валялась камышовая щетка – судя по всему, незадолго до его прихода фрау Кеплер занималась уборкой. Странно, подумал ботаник, жена придворного астронома сама моет полы…

– Не будете ли вы так добры подождать здесь, герр доктор, пока я сообщу о вашем приходе? – спросила жена Кеплера.

– Разумеется, благодарю вас.

Хозяйка начала подниматься по ступеням лестницы, ширина которой разве что совсем чуть-чуть превосходила ширину ее бедер. Кеплер, должно быть, находился на чердаке, откуда лучше всего было наблюдать за звездами. Якоб услышал приглушенные голоса, а затем и скрип половиц двумя этажами выше: фрау Кеплер наводила в комнате порядок для приема посетителя.

– Прошу вас, поднимайтесь. Извините за этот беспорядок – мы не ждали гостей. У нашей служанки сегодня выходной, – сказала она и густо покраснела, словно ее поймали за совершением какого-то ужасного прегрешения.

Хорчицкий проследовал за необъятными бедрами хозяйки, поднимавшейся на чердак. Она тихо постучала в маленькую дверь и ввела гостя в комнату.

Иоганн Кеплер лежал на раскладушке. По всей комнатушке валялись рисунки сфер и эллипсов, а также диаграмм движения планет, а у стены стояла деревянная модель солнечной системы.

Астроном не достиг еще преклонного возраста – по прикидкам Якоба, ученый и вовсе был его ровесником, – но широкий лоб Кеплера бороздили суровые складки, а острая бородка выдавалась вперед, как у какого-нибудь благочестивого и упрямого проповедника-протестанта.

– Добро пожаловать, герр фармацевт, – уныло произнес Кеплер со своего ложа. Его рубашка была измята, словно он несколько дней спал в одежде. – Чем обязан честью вашего визита?

Гость поклонился и предъявил письмо короля.

– Перескажите мне его содержание, Хорчицкий, – попросил Иоганн, приподнимаясь на подушках. – Я открою его позже, когда вспомню, куда положил нож для вскрытия писем.

– Король поручил мне собрать сведения, необходимые для назначения вам курса лечения. Он выражает глубокую озабоченность вашим отсутствием при дворе.

– Ах да! Его величество, вероятно, желает, чтобы я прислал его астрологическую карту на следующий месяц?

Якоб заметил, что губы Кеплера скривились в неприязненной гримасе. Он и раньше слышал, что этот ученый гнушается использовать свои точные математические данные по наблюдению за звездами для составления никчемных гороскопов. Астроном считал это унижением и осквернением истинной науки.

– В разговоре со мной король, повторюсь, выражал лишь обеспокоенность состоянием вашего здоровья… и надежду на то, что длительная работа над Рудольфовыми таблицами не будет отложена на слишком уж долгий срок, – ответил ботаник.

– Приятно это слышать, доктор Хорчицкий. Разумеется, мои помощники каждую ночь отмечают положение планет на карте, даже в случае моего отсутствия. Они обладают более острым, чем я, зрением. Мои вычисления основаны на их наблюдениях.

Якоб переступил с ноги на ногу, отчего старые половицы скрипнули. Король не станет долго терпеть отсутствие при дворе имперского математика и астролога.

– Могу я узнать ваши симптомы? – осведомился гость.

Словно и не услышав его вопроса, Иоганн Кеплер посмотрел на окно позади него.

– Будьте так добры, откройте, пожалуйста, ставни и окно.

Якоб развел в стороны деревянные ставни и закрепил их задвижкой. Кеплер спроектировал окно таким образом, чтобы, открыв его, можно было наблюдать ночное небо.