Невеста принца

Марта уговорила ее принять ванну, а затем надеть красивую ночную сорочку, отделанную затейливыми тонкими кружевами, которую прислала ей в подарок королева. К ней полагалась накидка небесного цвета с вышивкой в виде королевских орхидей. Марта расчесала золотистые волосы Шарлотты, которые ниспадали ей на плечи.

— В этом одеянии вы выглядите еще лучше, чем в платье, — восхищенно сказала Марта.

Шарлотта смотрела на себя в зеркало. Бледное отражение в нем не шло ни в какое сравнение с чувственной красотой графини. Возможно, принц не хотел ставить Шарлотту в неловкое положение, пригласив любовницу на свою свадьбу.

Или же он больше беспокоился о чувствах любовницы?

— Марта, что ты знаешь о графине Вивиан Хейс? — спросила Шарлотта.

Взгляд Марты нервно заметался.

— Кто вам о ней рассказал? — спросила она.

— Графиня ожидала меня в коридоре.

— Вот змея! — в сердцах сказала Марта. — Хватает же бесстыдства у некоторых.

— Что ты о ней знаешь?

— Разное рассказывают, — уклончиво ответила Марта. — Всего не упомнишь.

Шарлотта пристально посмотрела на нее. Служанке стало неуютно под ее взглядом. Марта оглянулась, как если бы проверяла, не слышит ли их кто-нибудь.

— Говорят, что графиня Вивиан приходит во дворец по ночам, чтобы побыть с принцем.

— Где они встречаются?

— Есть тайная комната для свиданий. Он приходит в нее из своих личных покоев, а графиня из сада. Там есть незаметный проход к дворцу, потом через дверь и вверх по лестнице попадаешь прямо в комнату.

— Откуда тебе известно? — спросила Шарлотта.

— Во дворце все об этом знают. Эту комнату для свиданий сделал еще покойный король Вильям. Вот уж кто ни одной юбки не пропускал. По сравнению с ним, принца монахом назвать можно. Уж если правду говорить…

— Спасибо, Марта, — прервала ее излияния Шарлотта. — Можешь идти спать. Ты мне больше не понадобишься.

— Приятной ночи, ваше высочество. — Марта поклонилась и удалилась.

Когда Марта покинула ее, Шарлотта почувствовала, что ее силы на исходе. Но она не легла в постель, а села в глубокое кресло у камина. Хотя день выдался теплым, но после захода солнца ночная прохлада заставляла придвигать кресла ближе к огню.

Шарлотта смотрела на языки пламени. Душа ее, сжавшись от боли и горечи, не хотела согреваться. Огонь так заворожил ее, что она не заметила, как в комнату вошел Эдмунд.

ГЛАВА 13

Он переоделся в длинный халат до пола с бархатным воротником. Затейливый рисунок из орхидей был такой же, как на халате Шарлотты.

Он закрыл за собой дверь и подошел к очагу.

— Я думал, ты легла, — сказал он.

— Мне не спится.

— Разве ты не устала? Ты выглядела такой утомленной в зале, что я подумал, будет лучше отложить нашу первую ночь. Но если ты хочешь… — Эдмунд улыбнулся.

Блики огня отражались в светлых волосах Шарлотты. В полутьме позади нее стояла большая кровать с балдахином и шелковой обивкой. Больше всего на свете ему хотелось сжать ее в объятьях и увлечь на кровать.

Но взгляд, которым она посмотрела на него, показался ему странным для первой ночи любви. Он ожидал смеси невинности и любопытства, но вместо них было нечто, похожее на отчаяние. Он опустился в кресло напротив.

— Я рад, что ты моя жена, — сказал Эдмунд. — Мне кажется, что впереди нас ждет много лет счастливой жизни.

Он сделал паузу, ожидая ответа.

— Я тоже так раньше думала.

— Думала? Ты говоришь об этом в прошедшем времени?

— Когда мне сказали, что я должна выйти за вас замуж, я восприняла это как сделку. Мне казалось, что я могу быть хорошей женой в обмен на крышу над головой для меня и моей матери и заботу о близких. Я собиралась быть понимающей женой, — продолжала Шарлотта со все возрастающей болью в голосе. — Я знала, что мой муж будет не только принцем, но и мужчиной. Что все женщины во дворце будут рады распахнуть ему свои объятья. Я думала, что смогу с этим смириться.

Шарлотта перевела взгляд с языков огня на Эдмунда.

— Я ошибалась. Пока я не любила тебя, пока ты был только принцем, я была готова делить тебя с другими женщинами. Когда ты стал моим капитаном, я не могу этого делать.

— Нет никаких других женщин. Они все остались в прошлом.

Шарлотта покачала головой. — Когда ты говоришь с такой горячностью, ты сам в это веришь. Когда я тебе надоем, ты покинешь меня, вернешься к своим женщинам или найдешь новых. И будешь искренне верить в то, что говоришь им.

— Вот уж не думал, что в нашу первую ночь мы будем говорить о подобных вещах. По моему мнению, это тема для какой-нибудь пятьсот первой ночи.

— Тебе лучше знать. У меня нет такого опыта. У меня даже опыт поцелуев только с двумя мужчинами, не говоря уже о чем-то большем.

Эдмунд застыл. — Кто он, тот, первый, кого ты поцеловала?

— Он поцеловал меня, — поправила его Шарлотта. — Вернее, он попытался, я сопротивлялась. Я не хотела, потому что ничего не чувствовала к нему. Когда он целовал меня, я думала лишь о том, как это неприятно. Я не думала о нем.

— А со мной? Ты думала обо мне? — допытывался Эдмунд.