Невеста по ошибке

Прикосновения и ласки становились все откровеннее, а быстроногие девицы вырывались уже не так охотно. Напротив, всячески поощряли мужчин перейти к активным действиям. Но те не спешили. Наверняка ждали, пока наложницы из преследуемых жертв перейдут в разряд охотниц.

И если я удивилась раскованности жрецов, то Ка испытала настоящий шок. Она попеременно краснела и бледнела. Прижимала ручку к бешено бьющемуся сердцу и изредка комментировала происходящее.

— Как они. Так? — недоумевала она.

— Как-то так, — бурчала я.

— Ей больно? — домогалась девчонка, указывая на одну заигравшуюся парочку. — Почему стонет?

— Приятно, — хихикнула я. — Отстань. Потом спросишь.

Один из жрецов — высокий, с белыми, отливающими серебром волосами, решил воспользоваться удобством террасы. С собой он прихватил сразу двух наложниц: пухлую высокую брюнетку и хрупкую рыжеволосую нимфу. Последняя была совсем юной, едва ли старше Ка. Но во взгляде, обращенном на жреца, читалась сумасшедшая, прямо-таки крышесносная страсть.

Мы с Ка вновь спрятались за листьями, прикинувшись камнями. Моя спутница перестала помышлять о побеге и с любопытством наблюдала за происходящим. Уже не боялась, а заинтересованно смотрела за тем, как сладкая троица взошла на террасу и расположилась на устланных коврами лавках.

Жрец пугал меня до колик в печенках. Он был высок, строен и красив, как бог. Ему наверняка перевалило за четвертый десяток, но это обстоятельство не умаляло его привлекательности.

Держался мужчина холодно, надменно. Отдавал приказы и наверняка пребывал в полной уверенности, что любой его каприз выполнят. В движениях скрывалась грация льва, выслеживающего добычу. Благородные черты лица, длинные ухоженные пальцы, манящий взгляд голубых глаз, обведенных темной подводкой.

Повинуясь легкому кивку жреца, брюнетка наполнила вином три высоких грушевидных сосуда. Взяла один и подошла к жрецу, опустилась перед ним на колени.

— Благодарю, — улыбнулся он.

Пригубил вино и потянулся к сочным губам наложницы. Обвел языком их контуры, будто пробуя на вкус. Запустил пальцы в роскошную иссиня-черную гриву.

Девушка сладко вздохнула и откинула голову. Тяжелые темные пряди упали и скрыли под собой нежные розовые пяточки. Губы жреца коснулись подбородка наложницы, оставили влажный след на ее шее.

Мы с Ка затаили дыхание. Как и рыжеволосая спутница жреца. Видимо, она совсем недавно попала в гарем и не всегда понимала, что от нее требуется. Поджав под себя ноги, она сидела на ковре в покорной, но довольно соблазнительной позе.

Жрец оторвался от брюнетки и обратил свой взор на юную нимфу. Осмотрел ее с головы до стройных ножек и вновь обернулся к брюнетке:

— Ты хорошо подготовила ее, Амула?

Та улыбнулась и легко провела ладонью по крепкому бедру жреца.

— Я старалась. Дола многое умеет и готова выполнить любую твою прихоть.

— Пусть танцует для меня, — объявил жрец. — И не прольет ни капли.

«Ого, — подумала я, — это будет интересно». Пару раз в неделю мы с Аришкой ходили на восточные танцы и заимствовали оттуда много движений для выступлений. Меня всегда восхищало умение женщин владеть своим телом и исполнять утонченные и сложные танцы. А еще я любила сочетать восточные традиции с современными стилями — публика была в восторге.

Ход моих мыслей прервал громкий хлопок в ладоши. Жрец устал ждать.

Брюнетка Амула поднялась с колен и подозвала двух слуг. В их руках я заметила забавные музыкальные инструменты: небольшие флейты, состоящие из двух рядов тростниковых трубочек, связанных между собой. Затерянный в лесном массиве мир удивлял меня все сильнее.

Потупив глаза, музыканты приступили к игре. Меня поразили услышанные звуки — мелодичные, переливчатые, как весенняя капель, они словно струились по воздуху. Проникали, кажется, в самую душу и уносились высоко в раскаленное солнцем небо. Такие чистые и нежные звуки я не ожидала услышать в этом абсолютно диком краю.

Варварка, которую назвали Долой, испуганно вздрогнула.

«Вот глупая, — подумала я, — разве можно бояться танца?».

Спустя минуту мне захотелось забрать свои невысказанные слова обратно. Темноволосая Амула придирчиво выбрала из всего разнообразия сосудов один, изготовленный из тыквы-горлянки. Наполнила его чем-то белым, похожим на молоко. Подошла к бледной Доле и поставила сосуд ей на голову. Станцевать и не пролить ни капли — сложное испытание.

Рыжеволосая одалиска поднялась на ноги. Вымученно улыбнулась жрецу, вскинула вверх тонкие руки. Браслеты на ее запястьях жалобно звякнули, сочувствуя хозяйке. Слуги заиграли громче, добавили звукам страсти и ритмики.

— Давай же, удиви меня, — подбодрил жрец девушку. Речь его была правильной, без тени дикости.

Мне казалось, что я снова переместилась во времени и пространстве. И из первобытного мира перенеслась в гарем восточного султана. Внутренний голос упрямо твердил, что нужно бежать. Но я не слушала его. Тут творилось такое, что только ядерная зима заставила бы меня это пропустить.

И то не факт.