Неверный шаг

— Я тебе рассказываю все это, — вернул его к действительности голос дворничихиной дочки, — чтобы ты понял, почему она велела тебе не приходить к ней. Она тебя любит. Но когда отчим об этом узнал, он пришел в ярость, раскричался и велел ей тут же порвать с тобой. Даже пригрозил, что прибьет ее. Он и родственникам написал, чтобы отвечали тебе, что Ружа не приедет. Мы из-за этого задержались на несколько дней в Софии. Ружа не хочет, чтобы и ты пострадал из-за нее... А сама ходит, как в воду опущенная...

— А где она сейчас? Где? — Евгений вскочил, готовый бежать хоть на край света.

— Она на центральном пляже. Мы обычно туда ходим. Располагаемся недалеко от моста... Эй, погоди, куда же ты?

Но Евгений уже мчался по улице. Скорее, скорее его любимой грозит опасность! А вот и пляж. Он купил билет, чуть ли не на ходу разделся и начал искать глазами Ружу. — Вот она, под зонтиком, с раскрытой книгой в руках. Евгений тихо приблизился сзади и закрыл ей глаза руками.

— Это ты, Цанка?

Он отпустил руки и уселся рядом с ней на подстилке. Ружа вскрикнула от неожиданности.

— Молчи, молчи, я все знаю, — прошептал он, порывисто обняв ее и покрывая ее лицо поцелуями. Она не сопротивлялась, полностью покорившись ласке его сильных рук. Потом, обнявшись как дети, они побежали к воде.

Огромное и ласковое, море тихо плескалось у ног, волны с шелестом набегали на берег, и вновь откатывались вглубь. Евгений глаз не мог отвести от милого лица, по которому он так соскучился... На телефонный звонок Евгения ответил Румен.

— Скажи маме, что я встретил друзей и останусь тут до вечера.

— А можно нам с Эженом тоже приехать?

— В другой раз, а то пока доедете, уже будет поздно...

В этот день Евгений почувствовал себя по-настоящему счастливым. Они пообедали с Ружей в маленьком ресторанчике, а потом долго гуляли по берегу моря... Говорили обо всем: о друзьях, о планах на будущее... Евгений был уверен, что ничто не в состоянии их разлучить...

А на следующий день пришло письмо от отца, в котором тот писал, что заходил в университет. Результаты конкурса должны быть объявлены официально через неделю, но ему удалось узнать, что в списке принятых Евгения нет.

— Надо немедленно ехать! — объявила о своем решении мать. Дети попросили разрешения остаться хотя бы до вечера. Таким образом Евгений смог бы обо всем рассказать Руже. Он не хотел иметь от нее тайн и не стал скрывать случившееся.

— Мне в таком случае здесь тоже делать нечего. Я поеду в Софию утренним поездом, — решительно заявила она.

Они договорились встретиться в Софии.

29

Распорядившись принести в кабинет кофе, полковник сказал:

— Садись, Чавдар, рассказывай!

— В ходе разговора с Йотовым я задал ему вопрос, кто ему ставил коронки. Ответ последовал без промедления: «Стоматолог Койчев». На мой вопрос, не мог бы этот самый Койчев принять и меня, и как он думает, есть ли у него золото, Йотов пожал плечами: «Думаю, что есть. И он вас примет. Только не говорите, где вы работаете. Знаете, частная практика ведь запрещена...» «А он хороший специалист, и кто вам его рекомендовал?» «Меня отвел к нему Златанов. Они еще по Берлину знакомы. Он хорошо работает, не беспокойтесь.»

— Ты хочешь сказать, что сомневаешься в Йотове?.. Наши люди доложили, что за последнюю неделю у Койчева побывало шестьдесят два человека. Почти каждый из них приходил два-три раза. Ты ведь знаешь, зуб за одно посещение не вылечишь. И только фотограф Дюлгеров приходил к нему всего один раз. Интересно, зачем?

— Нет, я думаю, что Йотов не связан с Койчевым, иначе с какой стати он с готовностью стал бы мне давать его адрес. К тому же он подчеркнул, что перестал бывать у Койчева с тех пор, как они со Златановым в конфликте. Вы знаете, я почти убежден, что Йотов — честный человек, а в отношении зубного врача он просто ничего не подозревает. Я внимательно ознакомился со всей работой — все говорит в пользу Йотова, а Златанов — мошенник большого класса. И председатель комиссии — его человек, поэтому так и старается. Доказательств против Йотова собственно никаких нет, одни голословные утверждения...

— Не могу с тобой полностью согласиться, — медленно проговорил полковник. — То, что Златанов — клеветник, это более чем ясно. Но и у Йотова как руководителя много ошибок. Когда человек о себе большого мнения, он часто может ошибиться. Говорят, что Йотов якобы ведет себя с подчиненными как диктатор. Это — ложь, Йотов со своими подчиненными даже слишком либерален, но вот по отношению к Златанову его поведение можно квалифицировать как откровенно грубое. Йотов пытался вынудить его покинуть институт, чтобы тот не мешал ему работать... Ясно, что Златанов вставляет ему палки в колеса...

— Все это так, товарищ полковник. Но я убежден, что Златанов ведет крупную игру. И он нарочно оклеветал Йотова, чтобы прикрыть свою сущность.

— Но раньше ты был иного мнения о Йотове?

— Да, но сейчас я убежден, что Йотов — честный человек — и по отношению к людям, и к родине.