Never Back Down 2 (СИ)

— Я потерял семнадцать, — грустно сказал Филлик, присаживаясь рядом. Возле его ноги уселся огромный рыжий волк. — Семнадцать добрых ребят, отличных волков. Это почти четверть стаи. Хех, хороших ребят даже помянуть нельзя. Эй, док! А есть в вашем загашнике виски из того мира? Душу отдам за стакан доброго скотча!

— Прошу прощения, — поправляя пенсне, фыркнул профессор, — но пищи и напитков в моих запасах не имеется!

— Ну и зря, — крякнул шотландец. Его взгляд упал на кольт, который сжимал в руке Джереми. — Брось это. Всё кончилось. Ангелов больше нет. Они рассыпались. Выжившие помогают собирать оставшиеся Кристаллы Душ.

— Нет, не кончилось. Да, что-то случилось, согласен, но ещё ничего не кончилось. — Дулом он указал на рану. — Через полчаса у Исиды может появиться новая армия.

— Вот, приложи это, юноша. — Профессор Вилль протянул Джереми Кристалл. — Это должно вытянуть заразу.

— Вытянуть? — Джереми наблюдал, как светлеет кожа на плече и темнеет Кристалл. — Значит, мы могли спасти Джастина от трансформации? И давно вы в курсе таких свойств, профессор?

— Узнал шесть минут назад. Все раненные уже исцеляются, — ответил профессор и отошёл от мужчин к пострадавшим повстанцам.

Джереми устремил взгляд к Башне. В миг, когда исчезло войско Ангелов, когда содрогнулась Башня, огромные двери исчезли. Как бы Джереми ни хотел помочь сыну, как бы он ни рвался, он не мог теперь попасть в обитель Исиды. На душе его было неспокойно. С одной стороны, отправляя Эда внутрь вместе с обращающимся Джастином, Джереми переживал за сына. Мало ли, что мальчишка мог натворить, поддавшись силам Чумы и чарам Исиды. С другой стороны… что-то же у них получилось, раз Ангелы исчезли.

— Эй, — Филлик пихнул Джереми в плечо, выводя его из задумчивости. — А ведь у тебя был шанс улизнуть. Я держал дверь до последнего, пока ты сыну пинка не отвесил.

— Джастину нужнее, — ответил Лафнегл. — Если они добрались до вершины Башни до того, как его сущность начала меняться, то у него был шанс спастись.

— А если нет, то ты зря упустил свой шанс, — заметил Макгрэт, вычерчивая на сером песке узоры палицей. Семь потемневших Кристаллов Душ лежали у его ног. — Джереми, ты семью не видел тринадцать лет, тебя сын пришёл спасать. Если это не знак, то я не оборотень!

— Ну, на кого бы я тебя оставил, старый ты медведь? — усмехнулся Джереми. — Ты довёл бы профессора до белого каления за сутки. Ещё и войско моё распугал бы.

— Ох, ну, извините, вождь повстанцев! Куда мне до вас, я же всего лишь вожак стайки оборотней! — оскалился Филлик. Усы его при этом комично вздулись.

Повстанцы собирались возле Башни. Каждый приносил к разбитым, но уцелевшим стенам по кристаллу в память о погибших. Над пустошью тихонько разливалась баллада о герое, ставшая гимном этой революции. Множество голосов подхватывали единую для всех песню и возносили её к самому небу.

— Так что же это? — вновь подал голос Филлик. — Всё? Отстраиваем дивный новый мир? Без Чумы и Ангелов? Всё кончено, выходит? Но если всё кончено, то почему мы всё ещё здесь, а не на свободе?

— Не имею понятия, — солгал Джереми, устремляя взгляд к Башне.

Эпизод 2. Прялка

Темно. Внутри Башни царила непроглядная тьма. И тишина. Джастин лишь слышал тяжёлое дыхание Эда рядом с собой. Почти физически парень ощущал, как в его голове жужжит хор невнятных голосов, заглушающий мысли. Это жужжание, этот проклятый белый шум выводил парня из себя. В груди то и дело вскипала раздражительность, граничащая со злобой и даже с яростью.

Темнота поглощала его. Окружающая тьма медленно, но верно, втекала в его душу, сливаясь с разливающейся внутри тьмой. Он словно растворялся в сумраке, плотной завесой обступившей его.

И всё же он боролся. Краешек сознания, кусочек светлого, незапятнанного ядом разума продолжал бороться, продолжал быть Джастином. Он понимал, что у него мало шансов выбраться из этой переделки, но он готов был сделать всё возможное, чтобы помочь Эду достичь вершины Башни. В конце концов, зачем ему, Джастину, возвращаться? Его там не ждут. Семья отвернулась от него, узнав, что он волшебник, шесть лет он жил изгоем в собственном доме. Любимая девушка не отвечала ему взаимностью. В Хогвартсе он был посредственным, второстепенным, не нужным.

Но у него был шанс стать нужным. Да, был. Он нужен Эду, он знал, что в одиночку Лафнегл не преодолеет западни Исиды.

Раздался тихий хлопок и вздох облегчения. Тьму рассеял язычок синего пламени, плясавший над ладонью Эда. Свет выхватывал лицо «героя». Бледное, напряжённое, напуганное.

— Ну, идём, — хрипло произнёс Лафнегл, делая неуверенный шаг во тьму.

Джастин чувствовал приливы отвращения. О, каков был соблазн бросить его здесь во тьме, дать ей его поглотить, растворить! Каков соблазн выхватить холодный бронзовый меч и вонзить его в грудь человека, что увёл у него последнюю надежду. Каков соблазн узнать, будет ли «герой» истекать кровью здесь, в Ловушке, будучи материальным.

Подавив приступы безумия, Джастин заставил себя идти за Эдом.

— Как считаешь, что нас ждёт? — тихо спросил он, заставив себя мыслить ясно.