Неукротимый шторм

Улыбка Люциана превратилась в широкую ухмылку. Сомнение было отчетливо написано у него на лице, но, казалось бы, одновременно с тем его забавляла моя решительность.

– Тогда нас уже двое, – прошептал он бархатным голосом. Его взгляд стал таким настойчивым, что у меня по спине пробежали мурашки.

– Ты же понимаешь, что это бесполезно, да? – Я неловко вцепилась в подушку, пока Люциан сделал невинное лицо.

– Что именно?

– Ну, вот это… – Неопределенным жестом я постаралась охватить его, его выражение лица, тон его голоса и всю ситуацию в целом.

Глаза Люциана довольно сверкнули, взгляд переместился на мои губы.

– Извини, я отвлекся.

– Видишь, вот опять! – нервно вскинулась я. Он точно знал, что делал, и не собирался спускать меня с крючка. Так нечестно! – Ты флиртуешь со мной! Намеренно!

От его теплой улыбки бабочки у меня в животе чаще замахали крыльями.

– А разве не было бы хуже, если бы я делал это случайно?

– Зависит от твоих намерений, – вызывающе ответила я. В данный момент он играл моими чувствами. В конце концов ему было известно, как много я к нему испытывала. Или он меня проверял?

– Мои намерения понравятся тебе еще меньше, чем попытки флирта, – заметил он, но затем оторвал от меня свой горящий взгляд.

– Итак, на чем мы остановились? – спросил он. – Точно, ты рассказала, как поцеловала меня в ведьминском огне.

Я кинула на него злющий взгляд, который он умышленно проигнорировал. Мне не оставалось ничего иного, кроме как остудить искры между нами непривлекательными фактами.

А что в этом могло быть лучше, чем продолжение урока истории: моя привязка к жизни Танатоса, неудавшийся опыт с пытками, сорванная казнь и мой побег из лицея.

– Из-за Танатоса и магии остановки времени ты так ослаб, что нуждался в моей помощи. Поэтому я пришла к тебе во сне.

– И моя сила снова восстановилась? – уточнил он. – Как на «Черном лебеде»?

Я кивнула… и помедлила. Это было не все, что произошло в том сне. Люциан смотрел на меня так выразительно, как будто бы ему было ясно, каким образом я пополнила его запасы силы. Он явно хотел что-то спросить, но стук в дверь спас меня от его любопытства.

На террасу вошел Оскар. В руках у него был поднос с чем-то, что пахло подозрительно похоже на кофе. Хотя я понятия не имела, почему Оскар еще не спал и откуда он узнал, что нам нужен кофе, я была благодарна ему за короткую передышку и кофеин. Пока дворецкий умело сервировал стол и забирал пустую упаковку из-под пиццы, Люциан ни на секунду не спускал глаз с меня и моих ярко-красных щек.

– Желаете ли чего-нибудь еще, мистер Анку? – тихим голосом осведомился Оскар.

– Нет, все замечательно. Благодарю, Оскар.

Я недоуменно нахмурила лоб. Люциан заказал кофе? Здесь что, имелась сверхъестественная горячая линия между праймусами и дворецкими, о которой я не подозревала?!

После того как Оскар ушел, я набросилась на свою чашку и быстрее продолжила рассказ, прежде чем Люциан успел возвратиться к старой теме. Я говорила о Париже, Сибири и возрождении Танатоса в качестве праймуса. О моей дуэли на Тихом омуте Люциан и сам уже знал, так что я перескочила эту часть и перешла к моему превращению в полубрахиона и к тому, как я передала ему его сердце, а он собирался его спрятать.

– Ты ушел, а затем… твой знак пропал, – закончила я.

Между нами повисла тишина. Но это не была неприятная тишина, а скорее новый вид привязанности. Начало…

– И как ты так долго это выносила?

На самом деле вопрос был адресован не мне. Люциан просто высказал его в ночное небо. Но я все равно ответила.

– Я не выносила, я похоронила свои чувства, – тихо призналась я. Сейчас мне стало за это стыдно. Потому что я была слишком слабой, слишком беспомощной… потому что под конец даже приняла предложение Тристана… – Я сбегала от боли. Охотилась… убивала.

Люциан глубоко вздохнул. Этот звук напоминал мягкий упрек.

– Я же тебе уже говорил, ты не должна оправдываться. – Он заглянул мне прямо в глаза. – Если бы кто-то убил мою пару, наверное, я бы весь мир разнес на кусочки.

Мое лицо омрачилось тенью. Я была его парой. Тем не менее его фраза прозвучала так гипотетически, что меня это задело.

Все это было чистым безумием. В какой-то миг Люциан словно вновь становился прежним, а в следующий – выдавал что-то, что раньше никогда не сорвалось бы с его губ.

– Что это? – внезапно спросил он и взял со стола мой блокнот.

– Викториус предложил уничтожить запасы крови Танатоса, которые есть у «Омеги», чтобы Тристан не смог сломать последнюю печать.

Я следила за тем, как он пробегал глазами написанное мной. Его лицо принимало серьезное, деловое, независимое выражение. Как и в прошлом, он излучал силу, на которую мне больше всего хотелось опереться…

Боже мой! Я ощущала себя как на изломанных американских горках. Напряжение, перенапряжение, расслабление. Дрожь, зашкаливающий пульс, бабочки в животе. Из страха потерять его я хотела его удержать. Из страха, что он опять разобьет мне сердце, я хотела держать его на расстоянии.

– С чего ты взяла, что у «Омеги» еще есть запасы? – полюбопытствовал он.