Неукротимый шторм

– Она даже мне недавно предложила стакан воды…

– Правда? – засмеялась я. Тут явно происходили какие-то чудеса. – Может быть, она просто тебя не узнала в темноте.

– И при этом мне пришлось приложить максимум усилий, чтобы придерживаться своего имиджа злобного демона.

Пока мы дурачились, Бел взирал на свой разрушенный дом. У него в глазах сверкал гнев.

– Есть какие-нибудь новости? – осведомился у него Люциан.

– Нет. Совет больше не в Патрии. Скорее всего эти трусы куда-то спрятались, – процедил Бел. И это объясняло, куда он пропадал. – Элиас в курсе. Он уже разыскивает вашего отца. Как и каждый из моих людей. Стоит Тристану хоть мизинцем шевельнуть, я об этом узнаю.

В его голосе сквозило смертельное обещание. С этой минуты в битве против моего «почти-сводного брата» у Бела были личные счеты, и от решительного хладнокровия в тоне его голоса у меня пошел мороз по коже. Сделать его своим врагом значило очень быстро вызвать неприятности.

– Солнце встает… – произнес Люциан. Бел кивнул с пустотой во взгляде.

– Воздадим ему последнюю честь.

Все собрались на части крыши, выдержавшей нападение. На востоке – благодаря разнице во времени – во второй раз за сегодняшний день занимался рассвет. Оскар нес своего внука. Это было его долгом как главы семьи. По пути наверх Люциан рассказал мне, что это была давняя традиция ведьм – с первыми лучами света провожать своих умерших к свету. Что это означало, я не знала, но для меня много значило, что Оскар разрешил нам присутствовать на этой церемонии.

Никто не произносил ни слова. Мы просто стояли и смотрели, как небо потихоньку приобретало яркий оранжевый оттенок. Так нечестно. Пиппо не имел никакого отношения к нашей войне. И мы, те, кто втянул его в эту войну, могли стоять здесь, смотреть, как вставало солнце, и дышать воздухом нового утра. Но он уже никогда не будет смеяться, никогда не будет корчить смешные рожицы и отпускать любопытные комментарии.

– Кто передал сюда чемодан?

– Понятия не имею, мисс. Я этого человека не знаю, а имени он не назвал.

– Можешь его описать?

– Хм… он выглядел как… – Пиппо задумчиво наморщил свой вздернутый нос, – …как тайный агент. Ну, знаете, мисс… тот, кто мало разговаривает и может убить кого-нибудь одной столовой ложкой. И поначалу я слегка испугался, а потом он мне подмигнул…

– …и твой страх как рукой сняло.

Мальчишка быстро-быстро закивал, словно я прочла его мысли.

Интуиция Пиппо с самого начала предупреждала его о Тристане. Но этот ублюдок забрал его страх, манипулировал им… а потом убил.

Люциан взял меня за руку. Его пальцы были теплыми и дарили утешение.

– Мастер Белиал хотел бы поговорить с мисс Ари и брахионом. Это вы?

В ярко-голубых глазах Пиппо было столько простодушия, что мы все прыснули. Люциан сел на корточки и протянул мальчику ладонь.

– Да, это я и есть. Рад с тобой познакомиться, маленький ведьмак. Можешь называть меня Люциан.

Пиппо чуть не лопался от гордости, хватая руку брахиона.

– Спасибо, сэр.

Оскар поднял выше мертвое тело своего внука. Теперь оно само по себе парило в воздухе, как будто лежало на невидимом погребальном подиуме.

– Любим и навсегда в нашей памяти, – пробормотал старик и шагнул назад, чтобы пропустить Бела. Праймус погладил Пиппо по голове. В тот же миг из-под тела паренька выросли и распустились сотни почек, образуя только для него одного постель из голубых цветов.

– За годы, которые были у тебя украдены, твой убийца не будет знать покоя. Я клянусь.

Последней приблизилась Силин. Она ничего не сказала. В ее ладонях собрались зеленые искры. Одновременно с этим тело Пиппо мягко засветилось. Это свечение превратилось в ослепительный свет. Становясь ярче и ярче, пока он медленно не распался на бесчисленное множество частиц и не устремился в угасающую ночь.

И когда первые лучи солнца засияли над горизонтом, они соединились со светом души Пиппо и не оставили после себя… ничего. Ничего, кроме нового дня и воспоминания о смехе Пиппо.