Неудержимая страсть

— Ладно, на диване… — обреченно вздохнув, она позволила ему отвести себя в одну из пустующих квартир.

Открыв дверь и включив свет, Мэйт тут же приглушил его.

— На диване, — повторил он, — со спинкой… Никак не привыкну к этому.

— Еще одна веслорская заморочка. Нам, людям, больше нравится расслабленно откинуться назад, чем сидеть «проглотив аршин» на кушетке. Так мы называем диван без спинки.

— А наши самцы любят, когда руки и ноги свободно свисают по бокам.

— Я в курсе.

Мэйт, беспокоясь, что своими словами мог задеть ее чувства, украдкой глянул на нее, однако Джесса улыбалась. Он указал на ванную.

— Может, сначала примешь душ? Могу сходить за сменной одеждой. Хочется сполоснуться перед сном. Я заранее принес себе один комплект. Эта квартира ближе всех к помещению с клетками.

— Я в порядке. Это ведь ты нес окровавленного губернатора. Давай, иди, — она подошла к дивану и села, но Мэйт не стал спешить.

Лишь проследив за тем, как Джесса, наклонившись, скинула обувь, и убедившись, что она удобно устроилась, он зашел в ванную, разделся и включил душ.

Рассчитанная на людей кабинка была тесноватой, зато вода — горячей.

Сполоснувшись, он натянул штаны — люди называли их спортивками, — обнаруженные им в одной из нагроможденных вдоль стен коробок. Там было много разных брюк, но эти оказались наиболее подходящими: из эластичного материала и длиной почти до щиколоток. А вот рубашку Мэйт подобрать себе так и не смог.

Рассчитанные на людей те оказались слишком маленькими и неудобными.

«Нужно будет не забыть перед выходом на поверхность почистить ботинки и захватить униформу», — сделал он мысленную заметку, поскольку бросил свои перепачканные кровью вещи в той комнате, где убил охранников.

Выйдя из ванной, Мэйт собирался спросить у Джессы, стоит ли еще раз проверить состояние людей, однако при взгляде на нее замер на месте. Ее глаза были закрыты, дыхание замедленным, а неестественный наклон головы давал понять, что она заснула. Он тут же вспомнил жалобы бойцов мобильных групп на спазмы шейных мышц из-за неудобной позы во время сна.

Тихонько подкравшись, он легонько коснулся ее плеча.

Джесса не шелохнулась.

Тогда он аккуратно просунул под нее руки, очень бережно поднял и перенес на кровать. Она не проснулась, даже когда он, уложив ее, вытащил свои руки. Лишь слегка поморщилась и, повернувшись на бок, уткнулась лицом в подушку.

«Самое время принести ей сменную одежду, чтоб она могла принять душ».

Выскользнув тихонько из квартиры, Мэйт направился в главную часть бункера, где хранились вещевые запасы. Отыскав коробку с наклейкой женского силуэта и вскрыв ее, он принялся перебирать запечатанные пакеты, пока не нашел упаковки с — судя по ярлыкам на них — юбками и блузами. И, схватив по одной, поспешил вернуться к Джессе.

Она по-прежнему спала.

Он занес одежду в ванную и, выйдя из нее, призадумался.

Кровать была большой, однако он не смел лечь рядом. Это было бы неуместно и неприлично. Мэйт подошел к дивану, и его губы скривились в ироничной усмешке: разве можно как следует выспаться, когда спинка не позволяет свесить руку?

Растянувшись на всю длину и положив голову на подлокотник, он водрузил ноги на второй, поскольку человеческая мебель не соответствовала веслорским стандартам.

Пора было вздремнуть. Пару часов, больше ему не требовалось.

Будучи хорошо закаленным бойцом, Мэйт с легкостью переносил недостаток сна, но сейчас и правда появилась возможность расслабиться. В этой квартире они были в полной безопасности. Закрытые в камерах пленники не представляли ни малейшей угрозы: все оружие он предусмотрительно запер в комнате охраны, а в рукопашной схватке, однозначно, станет победителем.

Мэйт закрыл глаза и прокрутил в памяти прошедший день.

В его груди вспыхнула гордость за Джессу, проявившую незаурядные силу воли и решимость. А ведь при первой встрече она ему не понравилась. Своей резкостью и грубостью, неимоверно раздражавшими его. Все стало еще хуже, когда самцы его сообщества обрели пары. Джесса как сотрудник АРС сдружилась с их человеческими супругами, и ему пришлось терпеть ее при рождении детенышей-близнецов Дарлы и Гнау.

Прежде при любом воспоминании об этом он рычал от разочарования и безысходности. А теперь поймал себя на том, что ухмыляется, вспомнив, как она наступила ему на ногу и толкнула локтем, спеша достать второго детеныша. Хрупкая человеческая самка готова была биться с ним, переживая, что он «навредит младенцу».

Эти слова она, недовольно хмурясь, прошипела сквозь стиснутые зубы.

Да и вообще, Джесса спорила с ним — ни капли не боясь его — по любому поводу.

Мэйт даже решил, что она, возможно, сумасшедшая, утратившая инстинкт самосохранения. Постоянно выводя его из себя, она, казалось, не понимала, что он может легко навредить ей, если захочет.

Да, до этого дня он считал ее грубой и конфликтной личностью.

Но стоило узнать ее историю, и он тут же изменил свое мнение.