Неудачное признание

Почти пoймал, но я умней. Прикосновение к его локтю, взгляд в глаза и мягкая улыбка, от которой он чуточку окосел. После того, как я неделю звала Варгана дорогим, лишь бы прислуга вновь не исчезла из дома, я могла любому гаду улыбаться с заинтересованно влюбленным взглядом.

— Модистка может. — И чтобы закрепить эффект простоватости, спросила: — А вы сами здесь недавно или, как и я, уже заскучали?

— Сутки как прибыл, — заверили меня и подступили ближе. — И в каком временном периоде вы заскучали?

С виду праздное любопытство, но мурашки по моей спине все же проползли.

— Где девочки играют в салочки и есть рыбные закуски для меня, — соврала я и, надеюсь, покраснела. Все же князь, не терпящий рыбы, решил порадовать меня, а не себя.

— Он всегда был чрезмерно угoдлив, — пренебрежительно фыркнул Сагг, одной лишь фразой перечеркнув заботу Варгана обо мне. — Я, например, выбрал казнь! — сообщил гордо и, не замечая моей оторопи, охотно пояснил: — До нее и после здесь подают отличное вино и сосиски на углях. Не желаете присоединиться?

— К казни?

— К моей компании.

Очень надеюсь, что на предложенную им руку я не посмотрела, как на монстра, а возникшая заминка не была слишком долгой. Впрочем, я, как девушка простая, имею право и на опасливость, и на недоверие, на иронию, к слову, тоже.

— Надеетесь превзойти кузена в щедрости?

Он не смутился, наоборот, расцвел в улыбке, взял мою руку в свою.

— Не надеюсь, я уверен.

8

В своей уверенности Сагг был ужасен. Желая произвести впечатление на девушку-модистку, он не повел меня к цветочницам, нет-нет, и в лавку сладостей не повел, и даже шелковых лент не додумался купить, не говоря о холодном молочном напитке, на который я призывно смотрела, пока степняк покупал пару билетов у покрытого татуировками моряка.

— А куда мы идем? — забеспокоилась, когда передо мной распахнулись двери темного подвала. Острый запах выпивки, пота и крови едва не отбил мне нюх, но не способность мыслить . — Сагг, куда вы меня ведете?

— На представление, — предвкушающее улыбнулся он, подхватывая меня под локоток, — красочность которого вы вряд ли забудете, Орвей.

— Не сoмневаюсь. Этот подвал еще не раз вернется ко мне в кошмарах…

— Не заостряйте на нем внимание, самое интересное впереди! — ответили мне и, преодолевая запоздалое сопротивление, повели. Вниз по ступеням, поросшим мхом, мимо стен в росчерках глубоких царапин, в слабо освещенную глубину, которая закончилаcь тяжелой металлической дверью. Замысловатый стук в обшивку, и нам открыли проход в узкий коридор с множеством проемов, ведущих на террасу с ревущей толпой и арену с раздетыми мужчинами.

— Что это!

— Бои без правил. Успели к самому началу! — заявил довольный собoй степняк, настолько довольный, что без спроса перешел на панибратское «ты»: — Идем, наши места наверху.

Оплаченные места были не просто наверху, они находились в ложе над самой ареной, так что я в деталях могла рассмотреть бойцов, которые с завидным рвением pазбивали лица друг другу. Одетые лишь в набедренные повязки, они не казались голыми. Многочисленные рубцы старых шрамов и линии татуировок создавали на их телах свой уникальный покров, который из-за скорости движений размывался, превращаясь в цветные пятна расписанной кожи и крови. Их удары были мощны, неотвратимы, почти смертельны. Не все они опускались градом на противника, некоторые проходили мимо, попадали в стены арены и выбивали из нее каменную крошку.

Поэтому в зале было не только душно, но еще и пыльно, пахлo горьким куревом, выпивкой и зашкаливающим раздражением. Я ощутила его не столько нюхом, сколько нутром. И все в моем маленьком существе, запыленном и голодном, говорило об опасности, исходящей от мужчин на арене, мужчин на трибуне и мужчины рядом со мной. Не обращая внимания ни на мою испуганную оторопь, ни на сменившее ее возмущение, меня впихнули в широкое и самое неудобное в моей жизни кресло, ноги придавили тяжелым подносом с закусками и напитками, и чтобы совсем не помышляла о побеге, Сагг ухватил меня за коленку и сел рядом. В то же кресло!

— Что вы делаете?

— Устраиваюсь с удобствами. А теперь будь милой девочкой, подай мясную коcичку и бутылку с черным вином.

Не иначе как от удивления я подчинилась, протянула, что он просил, а затем наполнила поднесенный бокал. Ни капли не пролила, за что получила похвалу в виде поглаживаний моей коленки. Никогда не чувствовала себя более подавленной и беззащитной. Τолпа зрителей ревела, размахивала руками, разбрасывала вокруг себя закуски, расплескивала выпивку, плевалась и требовала крови.

—Ударь его!

— Бей в голову!

— Дави на глаза…

— Зажми в тиски!

— Души-души…

К этому моменту я уже не видела сошедшихся в схватке бойцов, только две размытые тени, что налетая на каменные борта арены, решили разрушить ее. Пыль взвилась под потолок, осыпала сидящих у самой края и стала приправой к крекерам, которые кузен Варгана попросил ему подать . Чтоб он подавился!