Нетрацы. Тетралогия

Диверсанты затихли. Терпения им было не занимать.
Часа через три вокруг началась суета. Послышались шаги погрузочной команды, раздались приказы и зазвучали двигатели машин. По крыше контейнера кто‑то прошелся, что‑то металлически лязгнуло, и контейнер, качнувшись, поплыл по воздуху, в чрево транспортника.
Путешествие по воздуху оказалось недолгим, и вскоре по проникающемуся в контейнер гулу они поняли, что находятся в пустом грузовом отсеке транспортника. Еще два часа со всех сторон лязгало и гремело. Постепенно шум стал удаляться, а потом раздался знакомый свист струи сжатого воздуха, это герметично закрылись грузовые люки.
Отмобилизованная система гаюнов была до мелочей скрупулезной и точной. Ровно в шестнадцать часов в контейнер проник гул запускаемых двигателей транспортника.
Самум поднял большой палец сжатой в кулак руки и посмотрел на Шамана. Выражение лица командира ему очень не понравилось. Губы плотно сжаты, глаза закрыты, резко обозначенные желваки скул. Психолог мгновенно все понял. Шаман изо всех сил боролся с Убором. Сущности не понравилась то ли энергетическая обстановка транспортника с его вибрационным режимом или образовавшимися магнитными полями, то ли присутствие на борту большого количества биоэнергетических полей гаюнов.
Убор рвался в бой, а командир прилагал неимоверные усилия, пытаясь предотвратить надвигающуюся катастрофу.

– Миша, помогай, – крикнул Самум, подключаясь к энергетическим полям Шамана.

Колдун в несколько секунд вошел в контакт и сразу почувствовал волновые скачки и перепады энергетического напряжения, сотрясающие организм командира. Похоже, программа запрета не срабатывала. Энергетический вампир не удовлетворялся получаемыми порциями. Необходимость подпитки своего слабенького эгрегора оказалась для него приоритетной, по сравнению с программой запрета активности.

– Боря, режь контейнер, – крикнул Шаман, когда почувствовал, что его контакт с сущностью полностью потерян. – Сейчас он устроит тут варфоломеевскую ночь. Необходимо быстрее добраться до рубки. Разобьемся вдребезги, к Шер‑Пашу не ходить.

Самум выхватил сканер и, проверив, какая из стенок контейнера имеет достаточный зазор с соседним, уперся в нее ногами, расставив их пошире. Утопив спуск бластера, он стал резать толстый металл, горячие капли которого стекали на груз. В контейнере через несколько секунд стало нечем дышать, и все быстро одели боевые шлемы, загерметизировав их.

Первым в образовавшийся проем с раскаленными краями выпрыгнул Корт и тут же исчез в темноте трюма. Набросив на край один из мешков, на палубу выбрались остальные.

– Колдун, на тебе двигатели, – крикнул Шаман. – Самум, веди в рубку.

Люк грузового отсека взламывать не пришлось, и открыв его, они оказались в ярко освещенном коридоре. Неожиданно свет погас и транспортник начало мелко потряхивать.

С первыми жертвами Убора они столкнулись, поднявшись на один уровень. Судя по форме, это были член экипажа и два солдата. Гравитационные поля Убора припечатали первого к стене, проехавшись по нему словно каток, оставили кровавое пятно, не затронув нижнюю часть тела, сползшее вниз и ногами перегораживающее коридор. Солдаты, похоже, были сбиты с ног и уже потом раздавлены гравитационным ударом.

– Если то же самое будет в рубке, то нам конец, – сообщил в микрофон шлема психолог. – Сомнет пульты управления, замкнет всю проводку, и полетим мы только вниз.

– Колдун, доберешься до двигателей, отключай всю автоматику, – прокричал на бегу Шаман.

– Сделаю, – раздалось из динамика.