Нет у любви бесследно сгинуть права...

Многое поражает исследователей поэмы: здесь средством добиться любви царевны объявляется трудовой, а не воинский подвиг, Фархад же не только стремится к миру, но даже бережет, вынужденный к обороне, жизни вражеских подневольных воинов и, захваченный обманом в плен, отказывается бежать, чтобы шах не казнил приставленных к нему стражей.

Присущие Навои любовь к истории, ощущение связи времен в этой поэме достигают своих вершин: не только «Румский Искандер», то есть греческий Александр Македонский, введен в поэму, но в числе действующих лиц оказывается Сократ, упоминаются Платон, высокочтимый на Востоке отец древнегреческой медицины Гиппократ. Поэт сближает эпохи, подчеркивает равенство и близость людей всех наций и любых вер.

Несколько арабских легенд о любви представлено в сборнике в переложении Стендаля; тут помещен отрывок из главы «Аравия» его книги «О любви». Стендаль указывает, что он перевел здесь несколько отрывков из старого арабского литературного сборника.

С одной из легенд, изложенных Стендалем, перекликается стихотворение Генриха Гейне «Азра», завершающее раздел.

В. А. ЖУКОВСКИЙ

НАЛЬ И ДАМАЯНТИ Индейская повесть

ГЛАВА ПЕРВАЯ

I