Нет дыма без огня

Олли не одобрял вредную работу языков. Конечно, его мнение мало что значит, но он считал, что люди несправедливы к доктору Маллори. Разве не спасла она от смерти вздорную Джоди Такетт, хотя в душе, наверное, желала, чтобы старуха подавилась собственным языком?

Доктор Маллори чуть ли не со слезами благодарила Олли, когда он в тот же день сам доставил ей покупки. Лара не находила слов для выражения чувств и пригласила Олли зайти в дом и выпить чего-нибудь прохладительного. «Возможно, что когда-то она была падшей женщиной, но теперь трудно найти более обходительного человека», — решил про себя Олли Хоскинс.

— Можете себе представить? Старая Джоди лежит на полу в супермаркете и бьет руками и ногами, как сумасшедшая. И все равно ей хватило духа, чтобы отказаться от врачебной помощи Лары Маллори.

Экономка Уинстонов приготовила сегодня на ужин курицу под сырным соусом. Дарси больше болтала, чем ела. Фергус сосредоточенно отправлял в рот кусок за куском. Хэвер казалось, что курицу уже кто-то однажды ел, и она водила вилкой по тарелке, делая вид, что ест. Теперь, когда она принимала противозачаточные таблетки, у нее на счету была каждая калория, и она не собиралась превышать норму, поглощая подобную стряпню.

Кроме того, ей испортила аппетит Дарси, с наслаждением передававшая сплетни о припадке миссис Такетт, распространившиеся по всему городу. Дарси узнала все отвратительные подробности в парикмахерской и пересказывала их, задыхаясь от волнения.

— Она написала в штаны. Джоди Такетт! Можете себе представить? — насмехалась Дарси. — Это называется невоздержанием.

— Это называется недержанием, Дарси, — поправил Фергус. — И я предпочел бы не обсуждать подобное за ужином.

Хэвер потянулась к своему стакану чая со льдом.

— Отец Таннера сказал, что доктор Маллори спасла миссис Такетт жизнь. На ее месте я бы не стала спасать старую пердунью.

Дарси чуть не уронила вилку.

— Ничего себе выражение для воспитанной девушки! Твоя детская влюбленность в Лару Маллори становится невыносимой, Хэвер.

— Нет у меня никакой влюбленности. Просто я считаю глупым, что миссис Такетт отказалась от помощи доктора. Лучше уж воспользоваться услугами любого доктора, даже если ты его ненавидишь, чем умереть. Разве я не права?

— Ты-то права, но надо знать Джоди Такетт, — заметил Фергус, вытирая рот салфеткой. — У этой женщины каменное сердце. Я с тобой согласен, Хэвер. Я бы дал ей задохнуться.

— Как всегда, вы вместе объединились против меня. — Дарси сердито отодвинула тарелку.

— Мы объединились? — удивился Фергус. — Почему мы вообще должны принимать чью-то сторону? Какое нам до этого дело?

— Совершенно верно, — взорвалась Дарси. — Я только не понимаю, почему Хэвер считает эту проклятую Лару Маллори какой-то героиней.

— Можно мне выйти из-за стола? — спросила Хэвер утомленным голосом.

— Нет, нельзя! Ты все оставила на тарелке.

— У меня нет аппетита. К тому же курица очень жирная. Это тяжело для желудка.

— В твоем возрасте я бы умерла от счастья, если бы кто-нибудь готовил для меня обед!

— Мама, прошу тебя!

«Ну, пошло-поехало, — подумала Хэвер. — Сейчас снова услышим жалостливую историю о безотрадном детстве».

— Не принуждай ее есть, если она не хочет, — попросил Фергус.

— Ты, естественно, на ее стороне.

— Спасибо, папочка. Мы с Таннером где-нибудь потом перекусим.

— Ты сегодня встречаешься с Таннером? — спросил Фергус.

— Ну конечно. — Хэвер взглянула на мать и победно улыбнулась. — Мы теперь встречаемся с ним, так сказать, на законной основе.

— На законной основе?

— Постоянной, — нетерпеливо пояснила Дарси, не спуская глаз с дочери. — Нельзя сказать, что я от этого в восторге.

Хэвер, не опуская глаз, сделала еще глоток чая. Дарси заставляла ее регулярно принимать противозачаточные таблетки, и теперь Хэвер платила ей за это. Всякий раз, когда у них с Таннером предстояло свидание, она напоминала матери, что они могут заниматься любовью без каких-либо последствий.

Дарси была вынуждена молчать, особенно в присутствии Фергуса. Он вообще не имел никакого представления о противозачаточных средствах и поднял бы скандал, узнай, что Дарси поощряет Хэвер и Таннера. Он придерживался устаревшей идеи, что соображения морали служат надежной защитой против внебрачного секса.

Хэвер доставляло удовольствие держать мать в постоянном напряжении. Ее многозначительные взгляды и намеки говорили о том, что она уже пользуется своими" правами. Но в действительности они с Танкером еще не пересекли последнюю черту. Не потому, что она его не любила, и не потому, что боялась забеременеть, и не потому, что страшилась наказания со стороны родителей.

Причина оставалась прежней. Хэвер не хотела походить на свою мать.

Таннер хорошо понимал ее в этом вопросе. С того вечера на озере, когда он опозорился, он стал нежным и терпеливым, благодарным за те крохи любви, которые она по настроению ему дарила, и не требовал ничего больше.