– … я полагаю, вы должны знать еще кое-что. Я не хочу предпринимать никаких резких действий, и не уполномочен на это. Я просто хочу разобраться в ситуации и сделать это чисто. Понимаете, о чем я?
Кордава усмехнулся, все понимающей усмешкой опытного человека
– Добрый полицейский – злой полицейский? Полноте, сударь, я все-таки государев человек.
– Начнем с начала. Когда к вам приходил Толстой?
– Позавчера. Как будто сами не знаете.
– Давайте, поворотим обратно, давно уже ушли от машины, Нестор Пантелеймонович… – сказал я, выделяя каждое слово – я пытаюсь донести до вас уже десять минут, что граф Толстой приходил не от меня, не от Ее Высочества, и если и приходил – то только от себя. Второе, что я хочу до вас донести…
– … именно в денежных вопросах я и хочу разобраться. Дело в том, что мы
– Так Толстой действует сам по себе? – неверящим голосом переспросил Кордава
– Либо так, либо в компании столь же неблагонадежных личностей. Но он… не оправдал доверия, скажем так. И смею вас заверить – сотрудничество тех, кто поможет мне вывести эту компании… на чистую воду не будет забыто…
В следующую секунду – произошла катастрофа.
В Москве – дома строят в русском стиле, а это значит, что в доме есть двор, и туда выходят двери парадных… в Москве они называются "подъезды". Если парадное выходит прямо на улицу – это признак богатого дома, да и то – такое принято в исключительных случаях, обычно парадное выходит в сад и из сада – уже есть выезд на дорогу. Здесь же – какой-то идиот – модернист или постмодернист… но в любом случае идиот построил дом, в котором парадные выходят прямо на тротуар, как в Британии и некоторых старых городах Европы. А сада здесь не было вовсе, только крохотные газончики с типично московской геранью.