Нет дороги назад

Увидел я и Кордаву. Постарел Нестор Пантелеймонович, осунулся, выглядит намного старше, чем когда в Персии работал. А времени то прошло…

А ведь солидно прошло. Десять с лишком лет прошло, а за это время – чего только не произошло. Чего только не произошло…

Принесли ботвинью – быстро принесли, блюдо здесь все равно, что дежурное, почти все заказывают. Принесли и рыбу и вино. Правила перемены блюд на столе здесь не соблюдаются, несут все разом, чтобы стол "выглядел". Сомелье[53] тут тоже не было, но вино принесли и вскрыли со всеми правилами – с дегустацией и декантированием.[54] Нормы и правила высокой кухни проникают и сюда.

– Извольте-с…

– Благодарю – я положил на серебряный поднос десятирублевую купюру – и еще, братец…

– Да-с…

– Видишь, вон господин сидит, второй столик, в углу противоположном от нас. Черные глаза, волосы с проседью, роста среднего и костюмчик от Шендеровича. Только не смотри туда так, просто скажи…

– Да-с… Наблюдаю-с…

Я положил на поднос визитную карточку и еще одну десятку.

– Передай ему это, будь любезен.

– А если этот господин спросит…

– Покажи ему на меня. Только чтобы кто сидел за тем столом – не поняли. Деликатно, братец, деликатно…

С этими словам – на поднос легла третья купюра…

– Сей секунд…

– Да не сей секунд, братец. Дай мне немного поесть. Только если они уходить вдруг начнут, тогда…

– Слушаюсь…

Ботвинья и в самом деле была вкусной. Было не так жарко, скорее наоборот – прохладно для поздней весны, но все равно ботвинья – хорошо. Сидишь тут и не веришь, что несколько часов лета на юг – и пятьдесят с лишком градусов по Цельсию открывают тебе свои удушающие объятья.

Я заметил, когда половой понес мою карточку. Отвлекся от трапезования и стал смотреть на Нестора Пантелеймоновича. А он – со своими застольными разговаривает и не чувствует даже. Я, например, всегда чувствую, когда кто-то смотрит конкретно на меня. А Нестор Пантелеймонович Кордава, генерал безопасности в отставке… постарел, постарел…

Половой вручил карточку, деликатно показал на меня, Нестор Пантелеймонович посмотрел сначала на карточку… потом на меня, подслеповато прищурившись и…

Я даже испугался… грех на душу то брать. Он буквально побелел… это видно было. Сначала не узнал… меня сложно узнать в таком виде, бородатого с покрашенными волосами… чего греха таить, и постаревшего изрядно. Но все равно – он побелел так, что на это обратил внимание один из его сотрапезников. Недоуменно обернулся всем телом… я уже смотрел на стол, наворачивая ложкой ботвинью.

Половой отошел. Улучив момент, я поднял глаза, поймал косящий взгляд Нестора Пантелеймоновича, показал знаком на ретираду. Минут через пять – Кордава встал со своего места, извинился перед сотрапезниками, заторопился по залу, пробираясь к двери, скрытой драпировкой от лишних глаз. Выждав положенное время, ощутил потребность посетить отхожее место и я…

Отхожее место здесь соответствовало самым высоким стандартам. Купеческим стандартам – лепнина, фонтанчики. А в самих кабинках – вы не поверите – маленькие телевизоры стоят. Купцы – они и есть купцы…

А вот Нестор Пантелеймонович постарел. Сильно постарел. Пока я по краю ходил в Афганистане, он – спокойной жизнью наслаждался. Потому и убить меня не смог. А может, не хотел… бес его знает.

То, что позади кто-то стоит – позади слева, дверь открывалась вправо, но место чтобы спрятаться было, я понял… точнее увидел, движение краем глаза увидел. Краем глаза, боковым зрением – всегда видно лучше, поэтому у всех настоящих, не синематографических профессионалов глаза бегающие, а не на одной точке сосредоточенных, противника взглядом гипнотизировать никто не пытается. Увидел – и врезал – одной рукой руку с пистолетом перехватил, второй – по кадыку врезал. Потом – рукой с пистолетом по отделанной дорогим кафелем стене, пистолет выпал, я его ногой в сторону. Приготовился уже раз врезать… да не нужно уже.

Нестор Пантелеймович хватал ртом воздух, едва держась на ногах… переборщил я малость, переборщил. Во всю силу вдарил… да кто подумать то мог…

Кто-то шумно заворочался в одной из кабинок, я отпустил Кордаву, шагнул к пистолету, пнул его как следует, загоняя за кадку с пальмой. Сейчас выйдет купчинка облегчившийся после солидного, с выпивкой обеда – а тут двое чуть не дуэлянтов, пистолет на полу валяется. Крик, полиция…

Нехорошо, в общем…

– Вы что, с ума сошли? – негромко спросил я – что на вас нашло?

Кордава смотрел на меня глазами затравленного зверя… такие я не раз наблюдал на допросах террористов.

– Что вам еще надо? – спросил Кордава – я все сделал, как надо. Что вы еще от меня хотите…

Исходя из тона заданного вопроса и словесной конструкции – можно было понять, что я что-то пропустил. Я должен был знать что-то, чего не знал, но, по мнению Кордавы должен был знать. Торопиться в таком случае не следовало – зато следовало мгновенно перестроить схему разговора. Если кто-то целится мне в затылок из пистолета… соблюдать приличия в отношении этого человека я не считаю нужным.

– Говорите тише – сказал я – вы что, считаете, что убив меня можно что-то решить?