Неспящие

Её имя было выведено чётко и ясно, ошибки здесь быть не могло. В самом низу списка проведённых анализов значилась подтверждённая беременность, а прямо под ней размашистым почерком старшего врача соответствующие указания. Глядя на это, Тэо почувствовал ледяной ком, подступающий к горлу. Он с трудом дождался наступления ночи, когда в коридорах осталась только пара дежурных врачей. И, конечно, воин в золотой маске, несущий дозор возле палаты, куда помещали буйных пациентов. Чего только не насмотрелись в госпитале Непобеждённой за все эти годы: и побеги, и драки с врачами, и даже попытки свести счёты с жизнью с помощью кожаного ремня, подвешенного к потолочной балке… На многое были готовы люди от неспособности принять свою участь. У Тэо от осознания этого разрывалось сердце. Он всегда старался дать пациентам понять, что эгерум – не приговор. Да, с момента заболевания она становилась непростой, и всё же многие уже несколько лет жили на Храмовом Острове. Молились, работали, принимали лекарство. Танцевали, влюблялись, разве что только детей не рожали.

Тэо застыл перед дверью палаты, не решаясь войти. Оказавшись внутри, он не встретил никакой реакции со стороны пациентки. Хил сидела на постели, уронив голову на руки, упёртые в колени.

– Первая ночь всегда сложная, – с сочувствием прошептал Тэо.

– Если ты пришёл рассказывать мне очевидные вещи, то лучше уйди, – пробубнила она.

– Хил, я пришёл сказать кое-что важное.

Тэо абсолютно не знал, с чего начать. В его практике уже бывали такие случаи, и ему всегда удавалось абстрагироваться и говорить исключительно по делу. Но это было нечто совершенно иное: он просто не мог вот так сказать ей то, что должен.

– Ты беременна, – наконец решился он. Тэо казалось, что после этого груз с его плеч наконец-то упадёт, но гора каменных глыб только сильнее надавила, не давая сделать вдох.

Хил подняла оторопевший взгляд. Она смотрела пронзительно, с долей испуга и отстранённости. Она только-только ступила на путь примирения с тем, что с ней происходит, как судьба тут же нанесла следующий удар.

– Что мне делать? – спросила она. В её голосе больше не было злобы и обиды, и оттого Тэо стало ещё страшнее. Она говорила решительно, но решительность эта была пропитана отчаянием. Так, будто хуже ничего быть не может.

– Процедура не самая приятная, но вполне стандартная. – Тэо присел рядом с бывшей волчицей, стараясь сохранять спокойствие. Он не знал, кого она видит в нём сейчас: понимающего друга или врача, знающего толк в своём деле. Ему хотелось по возможности быть и тем, и другим. – Пациентке вводят лёгкую аурную эссенцию. Можешь не беспокоиться, такая доза почти не навредит в долгосрочной перспективе. Ты почувствуешь жжение во всём теле, и…

– А что, если я не захочу?

От этого вопроса Тэо немного опешил.

– К сожалению, тебе придётся. На Храмовом Острове рожать детей не разрешено во избежание распространения болезни. А если вдруг ребёнок окажется здоровым, его заберут и отправят на материк…

Хил некоторое время молчала, разглядывая стену перед собой.

– А давно это случилось?

– Мы не можем сказать точно. Но он ещё очень-очень маленький. Или она… – На этих словах Тэо осёкся. Вероятно, наделять плод личностью сейчас всё же не стоило. – Послушай, Хил… Я знаю, это непросто. Особенно для женщины. Но поверь, так будет лучше для всех. Знаешь, когда родился Тори, у него были карие глаза. Такие глубокие, ещё темнее, чем сейчас. На секунду мне показалось, что они чёрные. В тот момент моё сердце остановилось. Я будто на мгновение увидел всю его будущую жизнь. Бесконечные лекарства и абсолютное одиночество вдали от родных…

Тэо резко замолчал, поняв, что только что сказал.

– Да ладно тебе, – тоскливо усмехнулась Хил. – Не пытайся сгладить углы. Я понимаю, о чём ты. Всё это ждёт и меня, но она не заслуживает такой жизни. У неё всё ещё есть выбор.

– Почему ты думаешь, что это девочка? – не удержался Тэо, заранее коря себя за этот вопрос.

– Не знаю, – Хил пожала плечами. – Просто чувствую. Можем тогда поскорее с этим закончить?

– Конечно, – засуетился он. – Я могу договориться на завтра и…

– А это можешь сделать ты сам?

Несмотря на то что зрачки и радужка слились в единый сгусток тьмы, глаза её блестели от слёз.

– Честно говоря, это не мой профиль… Но, думаю, это возможно. Если ты хочешь…

– Хочу, – кивнула она, утерев слёзы рукавом.