Неспящие

Число 9 говорит о том, что партия, блок, ящик и флакон предназначались для распределения по программе Национального управления здравоохранения. В государственных больницах, среди пациентов с государственной страховкой. РЧИ-сканер, который я взял из галереи, показывает, что активный чип под этикеткой на месте и работает. Чип передает ту же самую информацию о производителе и партии. Если он не поврежден, то на нем также должны содержаться подробности о том, когда содержимое флакона было произведено, когда контейнер был загружен и покинул завод, его точное место назначения и получили ли его вообще в этом месте назначения. Но у меня нет справочного руководства, чтобы расшифровать какие-либо сведения, кроме точки происхождения и т. п. Я припудрил флакон порошком, чтобы проверить на скрытые отпечатки пальцев, и снял несколько смазанных следов, два четких частичных отпечатка указательного и безымянного пальцев правой руки и один очень четкий отпечаток правого среднего пальца. Флакон был вынут из пакета в моем присутствии, и с тех пор к нему притрагивался только тот человек, который мне его и передал. Я думаю, что смазанные отпечатки уже присутствовали на флаконе, прежде чем его достали из пакета. Скорее всего, оба четких частичных и один четкий полный отпечаток принадлежат человеку, который передал мне флакон, который, как я полагаю, содержит DR33M3R фабричного производства. Для протокола, этим человеком был Афронзо-младший, Парсифаль К. Он и глазом не моргнул. Вынул флакон из сумки и предложил его мне с таким видом, как будто он этим каждую ночь занимается. Как будто у него в сумке полно «дремы», и он привык менять ее на наркоту, потому что папа перестал давать ему деньги. «Дрема». Он использовал «дрему», чтобы получить то, что он хотел, как будто она ни на что больше не годится.

Не отвлекаться.

Я работал в ванной, снял отпечатки на пленку из моего комплекта для сбора вещественных доказательств. Положил бутылочку с «дремой» и карточки с пленкой в отдельных пакетах в сейф. Роуз хотела знать, чем я так долго занимался в ванной. Она ничего не подозревала, она просто знает, что из-за стресса на работе у меня болит желудок и проблемы с пищеварением. «Расстройство пищеварения — это не шутка, Парк». Однажды она дала мне какой-то чай, но весь следующий день я просидел в туалете и больше никогда его не пил. Думаю, когда я пошел туда, вернувшись домой, она просто обрадовалась, что я могу сходить в туалет. «Нет ничего более загадочного, чем брак». Так сказал мне отец, когда я позвонил им с мамой и сказал, что женился. Мой брак с Роуз ничем не доказал, что он ошибался. Когда спустя два года я наконец отвез ее на восток, чтобы познакомить с ними, он странно повел себя с ней. Не так странно, как со всеми остальными, дело не в его обычной отчужденности, в чем-то другом. Не думаю, что она ему понравилась, но, по-моему, она произвела на него впечатление. Ее прямота. «Рада с вами познакомиться, господин посол». Он покачал головой. «Прошу вас, вам совсем не обязательно звать меня по должности. „Мистер Хаас“ будет достаточно». И она кивнула в ответ. «Я думаю, сэр, нам обоим будет удобнее, если я остановлюсь на „господине после“. И она была права. Я думаю, ему было бы удобнее, если бы и мы с сестрой называли его „господин посол“, а не „папа“. Он предпочел бы слышать это от любого, кроме моей матери. Для нее он всегда был Персик. В память о чем-то таком, что случилось задолго до моего рождения. Она называла его Персик всегда, кроме тех случаев, которые она называла „мероприятиями“. Господин посол для всех, Пичи для моей матери. Разве удивительно, что он убил себя после ее смерти?»

Не отвлекаться.