Несомненная реальность

— Ничего не знаете, — кивнул директор Московского охранного отделения. — Ох, Олег Захарович, знали бы вы, как я вам завидую! Безмятежная жизнь, ни облачка на горизонте, и уж тем более никаких бомбистов и разорванных в клочья людей…

— Не понял, — Олег напряженно выпрямился. — Вы о чем, Сергей Васильевич?

— О заботах насущных, — тяжело вздохнул Зубатов. — О чем же еще? Скажите, Олег Захарович, как вы познакомились с людьми, что приходили к вам вчера в гости?

— Откуда… А, ну да. Все же следите за домом, — кивнул Олег. — Похвальная бдительность. Но, боюсь, помочь ничем не могу. С господином Ваграновым столкнулся случайно, когда шастал по учебным заведениям вашего славного города. Мальчик к нему привел. Остальных притащил с собой Вагранов, я вчера их в первый раз видел. Судя по всему, у вас на кого-то из них есть материалы?

Зубатов меланхолично кивнул и позвонил в небольшой изящный звонок, стоящий на столешнице. Спустя несколько секунд дверь открылась и вошел Чумашкин. Лицо у филера казалось помятым, но военную выправку он держал.

На стол легли две тонких папки.

— Вот, Олег Захарович, полюбуйтесь, — приглашающе кивнул Зубатов. — По результатам давешнего наблюдения мои люди опознали по крайней мере одну персону, напрямую связанную с так называемой Боевой организацией социалистов-революционеров, сокращенно – эсеров. Она имеет давнюю историю – уже лет тридцать с лишком – и занимается индивидуальным террором против наиболее выдающихся представителей государственной власти. Проще говоря, швыряет в них бомбы. Помимо убитого четверть века назад Императора, в недавнем времени за ней числятся министр внутренних дел Плеве, а также великий князь Сергей Александрович, дядя нынешнего императора и, по совместительству, московский генерал-губернатор. Великого князя, к слову, вместе с адьютантом-любовником убили незадолго до того, как я снова принял на себя управление Московским охранным отделением – четвертого февраля. Как, впечатляет?

— Да уж, — согласился Олег, задумчиво перелистывая папку. — А что, у вас принято вот так, открыто, говорить о гомосексуализме, тем более таких… влиятельных особ? Ай да Бархатов, ай да сукин сын… А ведь такой, казалось бы, скромный парень!

— Если сами особы не скрывают – почему бы и нет? — пожал плечами Зубатов. — Но не следует уклоняться от темы. Да, скромный-то Бархатов скромный. Но вот есть у нас серьезное подозрение, что бомбы для московской ячейки одно время готовил именно он. А может, и до сих пор готовит. Поймать с поличным его не удалось, но химикаты он в магазинах покупал самые что ни на есть подходящие. И ожоги на руках – вы обратили внимание?

— Да. На тыльной стороне левой ладони полукруглый шрам.

— Именно. Очень характерные ожоги – от кислоты. У химиков-бомбистов такие случаются достаточно часто.

— Замечательно, — Олег отложил дело Бархатова и взял другое, Вагранова. — А он-то чем провинился? По-моему, вполне приличный человек.

— Да, он уже представитель другого течения, — согласно кивнул Зубатов. — Принадлежит к партии так называемых социал-демократов. Еще одна подпольная организация, ставящая своей целью свержение, как они выражаются, царизма через восстание и установление власти рабочих. Недавно, правда, партия раскололась на две части, и господин Бархатов оказался в стане фракции меньшевиков. Они умеренные революционеры, можно даже сказать, что почти и не революционеры, но к числу лояльных и благонадежных граждан отнести их никак нельзя. Тот факт, что эсдек явился к вам в сопровождении эсера, весьма меня настораживает. Возможно, данный факт свидетельствует о тайной кооперации между двумя организациями, о которой мы пока не знаем. С учетом того, что обычно они друг друга недолюбливают по идеологическим причинам, такая кооперация может случиться только при подготовке чего-то действительно большого и важного, — он покачал головой. — В последнее время мои агенты в подпольных революционных кружках сообщают о том, что нечто назревает, но что именно – пока непонятно. К сожалению, все они – мелкая рыба, а единственный агент высокого полета сейчас не… — Зубатов осекся и скрипнул зубами. — В общем, хорошего мало.

— Понятно, — медленно произнес Олег. — И как я вписываюсь в картину?

— Плохо вписываетесь, Олег Захарович. Очень плохо. Я уж и не знаю, чего бояться больше – что бандиты убьют вас, или же что вы по незнанию дадите им в руки средства для производства более эффективного оружия, тех же бомб. Скажите, что именно вы обсуждали на вчерашней встрече?

— Технологию производства полиэтилена, — машинально пробормотал несколько ошарашенный Олег. — Я имею в виду, что можно получать из нефти и газа материал, прозрачный и прочный, чтобы делать пленки, пакеты… ну, все такое.

— Его можно использовать как оружие?