Несомненная реальность

Полуденное солнце близилось к зениту, редкие перистые облачка безмятежно висели на голубом небосклоне. Утренняя знобкая прохлада рассеялась, и ветерок рассеянно гонял по мостовой желтые и красные листья. Но в его ласковом дуновении отчетливо сквозило ледяное дыхание надвигающейся зимы. Осень властно вступала в своим права. Олег глубоко вздохнул и покрутил головой в поисках извозчика. Пожалуй, давно следовало прокатиться по Москве и как следует изучить город. И, кстати, надо бы захватить с собой Оксану – ей тоже полезно. Она уже отошла от шока, но все еще ходит какой-то сонной. Встряска ей определенно не помешает…

Трое оставшихся в конторе какое-то время молча смотрели друг на друга. Первым очнулся профессор.

— Значит, дражайший Федор Федорович, вы утверждаете, что ваш человек – чиновник департамента московской управы? — с сарказмом спросил он. — Уж позвольте не поверить. Я за свою жизнь чиновников навидался. Чтобы кто-то из этих stümpfsinnig Dummpkopfs сумел на равных спорить со мной, да еще и убедить меня? Фэ! — он ехидно фыркнул.

— Да, — согласился Гакенталь. — Не похож. Совсем не похож. Вы бы видели, как вчера в ресторане он разговаривал с моими знакомыми инженерами об угольной промышленности! О шахтном деле никакого представления не имеет, Кузбасс от Донбасса не отличает, но ведь вопросы о таких вещах задает, о которых даже я ни сном ни духом…

— И как на днях лазил по нашему заводу, тоже видеть надо, — задумчиво добавил Овчинников. — Любопытный, как щенок, но явно на производстве не впервой. Аккуратен, в опасные места сам не лезет, головой зря не рискует. Каску попросил – нет, вы только подумайте! Каску, как солдат! Смешно, на первый взгляд, но если подумать… Нет, господа, тут дело нечисто. Не бывает таких знающих чиновников, умеющих к тому же слушать и понимать.

— Почему же, попадаются иногда, — не согласился Гакенталь. — Но отнюдь не в управе. Он уже не мальчик, в его возрасте и с его умом уже либо высоких чинов достигают, либо с государственной службы уходят благодаря проискам завистливого начальства. Да и тон его… командирский, причем неосознанно-командирский, словно и мысли не допускает, что могут не согласиться… Вот министром или товарищем министра я господина Кислицына очень хорошо себе представляю, тем паче командует он соответственно. А инспектором городской управы – нет, не складывается.

— Шпион? — полуиронично-полусерьезно осведомился инженер.

— Тогда я папа римский, — хмыкнул заводчик. — Да пусть хоть шпион, мне все равно, если такие идеи дарит. Жаль, что в инженеры ко мне не пошел. Подучили бы, и вышел бы тебе, Степан, достойный товарищ. В наше время, когда все только о политике и думают, толковые люди ох как редки. Жаль…

— Откуда он взялся, такой умный и проницательный? — осведомился профессор, тяжело поднимаясь на ноги. — В Санкт-Петербурге не бывал, Москву не знает… Каменск – он где?

— Сказал, что где-то в Екатеринбургском уезде Пермской губернии, — пожал плечами Овчинников. — Екатеринбург я знаю, довольно крупный промышленный центр на Урале. А вот про Каменск не слышал никогда. Ну, мало ли в России небольших городов? Но тут я нашему Олегу свет Захаровичу совершенно определенно не верю. Чтобы в захолустье нашелся человек с подобным уровнем знаний?

— В общем, темна вода во облацех, — задумчиво подытожил Гакенталь. — Но разве нам важно, кто он? Что думаешь, Степан? Управишься с двигателем за два месяца, как наш гость предположил?

— Управлюсь, — твердо кивнул инженер. — Надо только прикинуть, кого из мастеров на дело поставить. Надежный нужен человек, не пьющий, политикой не интересующийся. И с толковыми рабочими тоже туго.

— Ну, найдешь кого-то, — хмыкнул заводчик. — Чай, немаленький у меня завод, людей хватает. И присматривай самолично.

— Сделаем, Федор Федорович, — твердо кивнул Овчинников. — Обязательно сделаем.

* * *

— Как идет подготовка к восстанию?

Говорящий был хмур и лаконичен. С раннего утра у него болела голова и текло из носа, и больше всего ему хотелось выпить полстакана водки с перцем и закутаться в одеяло у себя на кровати. Но долг не позволял ему пренебречь таким важным делом, как очередное собрание. Особенно сейчас, когда успех уже рядом, рукой подать… Он обвел взглядом сумрачную комнату, забитую народом, — на сей раз для проведения встречи избрали местом одну из подсобок Трехгорной мануфактуры. — Товарищ Черномордик?

— Рабочие настроены правильно, — не менее хмуро откликнулся тот, к кому обращались. — Особенно распространено понимание ситуации на орехово-зуевских мануфактурах. Впрочем, в городе тоже процент сознательных товарищей достаточно высок. На нашей стороне не только рабочие, но и революционные студенты, и даже некоторые фабриканты наподобие Шмита.

— То есть мы определенно можем рассчитывать, что в нужный момент сможем вывести людей на улицы? — уточнил председатель собрания.