Неслучайные встречи

А Ваня? Ваня и не подозревал, какие виды на него имеет семейство, и продолжал свое довольно беспроблемное существование на ниве геймерства и все глубже закапывался в схемы. На его рабочем столе громоздились платы, паяльнички и целая куча проводов. Домашние ходили мимо в благоговейном молчании, чуть ли не на цыпочках, когда Ваня ваял.

– Кулешов сделал? – спрашивали окружающие друг у друга про ту или иную новую фишечку, будь то игровая шпаргалка-«проходилка» или апгрейд устаревшей модели компа. И понимающе кивали друг другу. Дополнительные гигабайты, охлаждающие системы, разгоняющие скорость программульки, драйвера – это все на дороге не валяется и денег стоит, а специалиста хорошего поди поищи.

Втайне друг от друга педагоги натягивали его тройки до четверок, покрывали его прогулы, а он погружался в создание очередных программ и прибамбасов и забывал обо всем на свете. Про его рассеянность в школе уже ходили легенды.

Как-то раз его потеряли. Мальчик не пришел домой из школы, и родители всполошились – в геймерском клубе его не оказалось. Телефон Вани молчал, а далеко не у всех его друзей были мобильники. Тата с Николаем Николаевичем помчались в школу и с удивлением узнали, что Ваня школу не покидал.

Выяснилось, что Ваня, настраивая рабочий компьютер в каморке охранника, решил показать ему новую игру, а покуда охранник в нее играл, преспокойно уснул калачиком в кресле.

Тата подняла бучу, грозилась, что охранника уволят, но Ваня упросил маму не метать громы и молнии, а пойти домой.

– К тому же я алгебру уже сделал, – добавил Ванечка, чем окончательно успокоил родных.

В следующий раз Ваня по рассеянности надел чужую куртку, не замечая, что ее рукава изрядно коротки, чуть ли не до локтей, и мама мчалась в школу с пакетом наперевес, пытаясь выяснить, кого ее сын по нечаянности «раздел».

Ваня мог забыть про чей-то день рождения (но это бы ладно, многие забывают) или когда контрольная – но уж про контрольные бдили одноклассники. Звонили и напоминали – еще б не напоминать, они же все повально у него списывали…

Родные продолжали гнуть свою линию. Дед по-прежнему мечтал, что внук пойдет по его стопам, продолжит военную династию и поступит в Суворовское.

– А там и до дипломатической карьеры недалеко, – замечала бабушка. – После Суворовского, если его отлично окончить, можно поступить в вуз без всяких связей, с такой-то подготовкой. И лучше, конечно, в иняз…

– В Суворовское? – призадумался Ваня, ненадолго вынырнув из мира кодов и программ. – Да почему нет…

И нырнул обратно.

О том, чтобы поступать туда после четвертого класса, не могло быть и речи.

– Ребенка замучают дисциплиной, пусть пока побудет просто ребенком, – безапелляционно заявила Тата. – После восьмого – куда ни шло… Он станет старше, собранней.

Но какое там. Годы шли, старше Ваня становился, даже, пожалуй, талантливее и умнее, но ведь частенько бывает так, что одаренность в чем-то одном компенсируется провалом в другом. Так что по поводу собранности… Собранные для поступления документы Ваня преспокойно оставил в маршрутке.

Дома забили тревогу, оборвали телефоны диспетчерских: Ваня, разумеется, забыл номер маршрутки и время, в какое он на ней ехал. Восстанавливали это все дедуктивным методом, приблизительно, путем звонков, расспросов и сопоставления фактов.

И что же вы думаете, удалось! Красную пластиковую папочку в пакете вернули им в целости и сохранности.

Мама, бабушка и дедушка сбились с ног, разнося благодарственные гостинцы – конфеты диспетчеру и бутылку коньяка водителю.

– Мам, я погуляю, – крикнул, убегая, Ванечка за день до вступительных экзаменов.

Вечером домой он не вернулся.

Вместо этого позвонили из больницы – оказывается, подростки решили поиграть на стройке в прыжки с одной сваи на другую (позже это назвали паркуром). Ваня сорвался с одного из столбиков и, неудачно приземлившись, сломал лодыжку.

Это бы и ничего, мог бы голову сломать или позвоночник – обошлось. Подростки, бывает, повреждают себе конечности по глупости, но вот как это аукается на остальных…

Николай Николаевич, узнав, что любимый внук Ванечка попал в больницу, попал в другую – с предынфарктным состоянием. Бледные до синевы женщины – Тата и Зинаида Алексеевна – разрывались между любимыми родственниками, нося им передачки: лакомства и книги. Ванечка, присмирев, обещал в дальнейшем быть тише воды, ниже травы, словно раньше он был грозой района и предводителем мелкой шпаны…

Сидя в гипсе, он продолжал ковыряться в любимом «железе», даже будучи в больнице, усовершенствовал несколько медпрограмм, позволяющих привести в порядок картотеку в регистратуре.