Неслучайная ночь

Ветер первым покинул дом. Егор за ним. Кто кричал, стало ясно сразу, как только друзья оказались на улице.

– Вон писательница стоит возле ворот, – заметил Сергей. – Как пить дать, она блажила.

– Ульяна! – позвал Мичурину Егор. – Ульяна, это ты кричала?

Мичурина резко обернулась. Ее руки были прижаты к лицу, будто она старалась задушить очередной крик.

– Что случилось? – поинтересовался Баринов.

Ульяна переместила руки от рта к вискам. Сжала их и выкрикнула:

– Он мертв!

– Она про кого? – насупившись, спросил у Егора Ветер. Затем тот же самый вопрос адресовал Ульяне: – Ты про кого?

Но Мичурина ничего не ответила. Одной рукой продолжая тереть висок, второй Ульяна указала куда-то в сторону и вниз.

– В неадеквате барышня, – пробурчал Ветер и устремился к Мичуриной. – Ну что тут у нас?

Егор, шедший позади, увидел «что у нас» на секунду позже Ветра. Поэтому испуганный возглас друга воспринял неверно. Решил, что тот споткнулся обо что-то и чуть не упал. Но стоило Егору взглянуть через плечо Сергея, как ему стало ясно, в чем дело.

– Это Дрозд? – спросил он, рассматривая лежащее на спине тело. Зачем спросил, сам не понял. То, что перед ним именно Дрозд, было ясно сразу.

– Кто ж его так? – выдохнул Ветер.

Говоря «так» он имел в виду то, что живот Дрозда оказался пробит древком знамени их станции. Полотнище с фирменной символикой крепилось к металлическому штырю, который втыкался в песок. Чтоб он лучше входил, нижний кончик был хорошо заострен. Вот его-то и вогнали в тело Дрозда! Да с такой силой, что знамя «Ветродуйки» стояло устойчиво и очень, очень ровно.

Ветер подошел к мертвому Иванушке и коснулся его шеи.

– Холодный совсем, – заметил он. – Видимо, с ночи тут лежит…

Егор слышал все, что говорит Ветер, но смотрел на Ульяну. Ее поведение было ему непонятно. В том, что девушка испугалась, наткнувшись на труп, ничего удивительного нет, но уже пора бы успокоиться. Однако Мичурина продолжала вести себя крайне странно – все терла и терла виски, будто хотела проделать в своей черепной коробке дыру, и не отрывала взгляда от мертвого Дрозда…

– Ульяна! – позвал ее Ветер. – Ульяна, слышишь меня?

Не сразу, секунд через двадцать, та утвердительно кивнула.

– Ты только что его нашла?

– Да…

– Расскажи все.

– Нечего рассказывать. Я проснулась, голова болит, а таблетки под рукой нет. Решила взять в аптечке Жениной машины, вышла из дома, увидела, что ворота не закрыты… – Она наконец убрала руки от лица и обхватила себя за предплечья, точно ей было холодно. Взгляд от Дрозда наконец оторвала. – А тут он!

– Надо ментов вызывать, – вздохнул Егор.

– Да без тебя знаю… – досадливо протянул Ветер. Затем яростно пнул валяющийся возле ноги спичечный коробок. – Черт возьми, ну почему?

– Почему убили?

– Почему именно тут? У меня, блин, на станции?

– Не совсем у тебя… Формально труп находится за ее пределами.

– Боюсь, менты не будут такими формалистами…

Егор хотел спросить у Ветра, почему он ночью прогнал Дрозда со станции, но тут услышал за спиной возглас:

– Кто из вас орал? Ты, что ли, Ульяна?

Обернулись все, но первым Бабусе (вопрос задала именно она, однако на пороге дома уже показались и Марк с Дианой) ответил Ветер:

– Трупец у нас, Женя. Так что разворачивайся и топай обратно.

Но Бабуся, как и все женщины, очень любопытная, не послушалась.

– Какой еще трупец? Ты чего мелешь? – Женя вытянула шею, чтобы посмотреть, что такое лежит возле ворот. Когда поняла, ахнула и попятилась.

Ветер тоже начал движение назад. А вот Ульяна не шевелилась. Тогда Егор подошел к ней, взял за руку.

– Ульяна, пошли, – сказал он, потянув ее к себе.

– Скажи мне… – зашептала она, – женщина смогла бы… вот так…

– Что?

– Проткнуть человека штырем? Ведь тут столько силы надо…

– Никакой особой силы не потребовалось. Живот же проткнули, а не грудную клетку.

– То есть даже женщина могла… – И Мичурина зажмурилась.

Егор удивленно воззрился на нее. Ульяна вчера произвела на него впечатление весьма сдержанной барышни, а тут, как выразился Ветер, явный неадекват.

– Дрозда сначала стукнули по голове. Видишь, из-под затылка кровь натекла? То есть он не мог сопротивляться, когда над ним заносили штырь…

– Хватит! – сипло выдохнула Ульяна. – Не надо больше мне ничего говорить!

И, зажав рот рукой, как будто сдерживая рвоту, убежала.

– Впечатлительная какая… – растерянно протянул Егор.

– Писательница, что ты хочешь, творческая личность… – откликнулся Ветер. Тут он обратил внимание на Бабусю, которая все пятилась, хотя уже могла бы развернуться и идти нормально. – Хотя бабы, наверное, все такие. Независимо от рода занятий и прочей лабуды.

Но уже через десяток секунд он готов был взять свои слова обратно. А все из-за Дианы, которая никого не послушалась и подошла посмотреть.

– И правда трупец, – хмыкнула она. – А я уж решила, что ты, Ветер, над нами издеваешься. – Диана обернулась и крикнула жениху: – Марк, Дрозда порешили! Да как! Хочешь посмотреть?

Марк покачал головой. Из-за его спины показалась голова Славы.

– Вы чего разорались, черти? Башка и так трещит, а тут еще вы…