Несломленные

— Эвелина, прекрати меня мучать, это терпеть действительно мучительно, лучше еще раз разбить голову и то не так больно. — Возмутился Симеон, пытаясь отстраниться от такой вкусно пахнущей, теплой, и мягкой-упругой девушки. Но его сущность поразил страх новых ощущений. Ему казалось, что они чужды ему и то что он испытывает неправильно. А еще он боялся потерять контроль.

— Так прекрати эти мучения… — Предложила сладким голосом Эвелина, потершись маленьким носиком о кончик его носа и улыбнулась. — Хотя…если боишься, трусишка, то бойся дальше, мучайся, ибо по делом. — Фыркнула игриво девушка и оттолкнула парня, отстранилась, рассмеявшись развернулась идти дальше гулять по саду.

Эвелина ощутила сильную, но щадящую ее нежную кожу хватку, ее прижали к широкой груди, в которой сильно колотилось сердце. Ее уста тронула милая улыбка.

Тёплые, сухие уста осторожно коснулись скулы Эвелины, потом щеки, плавно перешли на уста, добрались до уязвимой шеи, которую прелестница податливо выгнула навстречу поцелуям, они добрались до хрупкой ключицы, и плеча. Симеон приспустил пеньюар, обнажил доступ с манящей плоти девушки. Эвелина учащённо задышала, млея от столь неожиданных и желанных ласк. Она взяла его руку в свою и приложила уста к выпиравшим венам на мужественной руке. Девушка лизнула запястье от ладони до предплечья, чем вызвала тяжелое дыхание у парня. Ее это раззадорило и она принялась играть язычком с его указательным пальцем.

Эвелину заводила эта игра, а ее партнера сводила с ума. За что у нее отняли руку. Симеон заглянул в хитрые и обещающие удовольствия глаза Эвелины, а потом его взгляд опустился на губы. Симеон склонился к лицу девушки и коснулся ее губ, сначала осторожно исследуя их, а потом напористее. В этот поцелуй вложили столько эмоций от неловкости, кротости, до притаившегося и сейчас вырвавшегося на волю дикого пламени страсти. Эвелина запоздало поняла, благодаря поцелую, что Симеон не такой уже холодный как пытался казаться, в нем живет огонь, который парень загнал в самые закрома сущности, и тот во тьме обречен затухнуть. Но Эвелина стала тем светом, что разжёг искры превратив их в дикое пламя.

Ноги Эвелины подкосились, Симеону пришлось удерживать ее, она ощутила как вдоль позвоночника прошелся разряд, а кожа покрылась мурашками. Мысли в голове стали ленивыми и слиплись в один вяло перекатывающийся ком. Девушка прикрыла глаза, предаваясь теплой неге, которая жидким теплым шёлком растеклась по телу, делая его податливым. Весь мир пропал, был только Симеон и его поцелуй, что забирал дыхание из лёгких девушки, заставив сердце остановиться, желание, разогретое обжигающим огнем страсти партнёра, растворилось в крови прелестницы и разогналось по телу, заставляя его желать все больше и больше ласк, проникновения.

Эвелина опомнилась уже возлежавшая на каменой лавочке, поясок на ее пеньюаре плавно развязали, стянув его.

Симеон впервые в жизни решил отпустить тормоза и почувствовать как это наслаждаться близостью с той кто так дорога. Но странное ощущение, его не оставляло. Он не мог понять что его беспокоило, чувство страсти немного притупило осторожность. Остатки нейрблокатора еще присутствовали в крови и позволили оставаться сознанию на тонкой грани между безудержным отрывом и сосредоточенностью. Пахла Эвелина по другому жасмином и цедрой, вместо шоколада с цветочной ноткой, да и Симеону показалось что в какой-то момент он видел алые глаза вместо сочных изумрудов. Симеон нахмурился, отстранившись не без труда правда, еще раз посмотрел на девушку, которая тяжело дышала и извиваясь, прикусила нижнюю губу.

— Что случилось, сладкий? Почему ты остановился? — Простонала, девушка, поглядывая на парня сквозь пушистые ресницы.

— Ты ведь не Эвелина, да? — Тихо, но четко спросил Симеон, горько усмехнувшись.

Девушка тотчас посерьёзнела и вздрогнула, посмотрев на парня широко распахнутыми очами.

— Нет, я Эвелина с чего ты взял? — с уверенностью заверила Эвелина, и обворожительно улыбнулась, приподнимаясь на локтях, ногой скользнув по внутренней стороне бедра парня, тронув пах. Но тот плавно пятился назад, он потянулся к кобуре, девушка это заметила.

— Ты пахнешь по-другому. — Процедил сквозь зубы Симеон и схватился з рукоять пистолета. Он уже снял с предохранителя оружие, уже выстрелил. Но только теоретически, фактически, в области шеи он ощутил резкую, боль, и откуда-то хлынула багряная жидкость, потом парень поймет, что это его кровь.

Из шеи юноши хлынула кровь заливая одежду, оставляя брызги на его бледной коже лица, он грузно осел на колени, с широко распахнутыми глазами, сжимая пистолет в руке, который выпустил, когда пальцы ослабели.