Несколько зеленых листьев

— Как вам вино? — спросил он. — На мой взгляд, недурное.

— Восхитительное! — вскричал Том. Он вполне оценил хозяйскую щедрость Мартина в отношении вина — ведь Эвис с матерью пили очень мало. «Что так прекрасно в женщине»[22], хотя, произнося эту фразу, Лир, вернее Шекспир, имел в виду нечто иное.

— Его присоветовал мне Адам Принс, — сказал Мартин, — вот я и заказал целый ящик.

— У вас есть погреб? — спросил Том.

— Нет, к сожалению. По этой причине, в частности, мы и хотели сменить наш дом на больший. Хотя дело, конечно, не только в погребе.

И он бросил игривый взгляд на тещу.

Больше новые домики и возможность для Тома перебраться в дом поскромнее они не обсуждали. Намекнуть они ему намекнули, мысль подали, сомнение в душу, видимо, заронили — пока остается только выжидать, а там посмотрим.

С наслаждением потягивая замечательный портвейн Мартина, Том размышлял, как нелегко придется тем его прихожанам, которые вознамерятся оказать ему гостеприимство не меньшее, чем проявили Шрабсоулы. К счастью, слова его насчет скромной трапезы не были поняты слишком буквально. По дороге домой он поглядел на домики напротив церкви и мысленно улыбнулся идее переселиться в один из них (Энтони à Вуд в приюте!), а затем поймал себя на том, что прикидывает, от кого может поступить следующее приглашение. Некоторые наиболее совестливые уже успели пробормотать нечто похожее на приглашение, а не так давно он угощался яичницей в обществе мисс Ли и мисс Гранди, кося одним глазом в телевизор, где показывали передачу о заповедниках. Адам Принс также пригласил его на один из дней будущей недели. Но от Эммы он так ничего и не дождался, если не считать вермута, который они распили в тот день, когда он провожал ее по лесу. А все этот доктор Петтифер из лесной сторожки. Интересно, скоро ли ему отправляться восвояси? И главное, что у них там с Эммой? Никто вроде ничего не знает, однако миссис Дайер, по своему обыкновению, однажды позволила себе намеки. Он не захотел тогда слушать, перевел разговор на другое, попросив ее вспомнить песни ее детских лет. Но вклад миссис Дайер в его копилку выразился лишь в «Беги, кролик» и «Мы на ваших брустверах развесим портянки» — песне начала войны, хотя он-то имел в виду совсем другие песни.

В то самое время, когда ректор уже направлялся к своему дому, сестра его Дафна выгуливала собаку, вспоминая при этом благотворительный базар и продававшуюся на нем картинку «Собака — слуга человека». На самом деле разве не мы служим всем этим собакам и кошкам, — думала Дафна, ожидая возле кустов на заднем дворе, когда собака сделает свои дела. Вечер был сырой, промозглый, из тех, что заставляли ее особенно недоумевать, почему же все-таки они с Хетер не поехали в Грецию, не осуществили свою давнишнюю мечту. А может быть, мечту эту хранила лишь она одна, лишь она одна грезила о греческой деревушке, пусть даже современной — с гаражом, залитыми солнцем безобразными блочными домиками-коробками и маленьким пыльным квадратиком деревенской площади с одним-единственным корявым деревом посередине. В этот вечер они достали вилки для салата, купленные во время прошлогодней поездки на Метеору, а потом Дафна мыла посуду, а Хетер выговаривала ей за то, что она положила эти ложки в горячую воду — краска облупилась, а новых им уже не купить. «Не в последний же раз мы ездили в те края!» — спорила тогда Дафна, однако теперь, в темноте и сырости карауля собаку, она уже не была в этом так уверена. Но если не по монастырям, так, может быть, в другие тамошние места они все же поедут? Хетер поговаривает теперь о том, чтобы на следующее лето снять дом в Корнуэлле, — приятельница-библиотекарь знает там дом, который вместит четверых — ее саму с подругой и Хетер с Дафной, — такая вот складывается компания. Дом недалеко от Тинтагела, чудные скалы, а какие там пейзажи, когда море неспокойно! Прошлым летом в Греции было, пожалуй, чересчур жарко, и о замечательной экскурсии в Афины Хетер, кажется, сохранила в памяти лишь то, что у нее там распухли лодыжки.

— Идем же! — раздраженно сказала Дафна, обращаясь к Брюсу, их собаке. — Теперь все наконец?

В гостиной Хетер уже накрыла чай.

— Интересно, как там Том поживает, — словоохотливо начала она. — Могу себе представить, как вьются возле него тамошные дамы!

— Да, наверное, члены общества любителей истории присмотрят за ним, — согласилась Дафна. Он, как и она, может жить теперь «своей жизнью», как бы эта жизнь ни складывалась.

— А ты заметила, что чай другой? — спросила Хетер.

— Вроде бы слабее, да?

— Слабее? Попала пальцем в небо? Пакетики другие! С прежними пора кончать. Надоела эта грошовая экономия.

24