Несколько сюрпризов от Принцев

Гарри кивнул и потянулся к верхнему свертку, большому настолько, что он с трудом был протащен в дверь. Перед тем, как развернуть содержимое, Гарри обернулся на творца. Тот нетерпеливо закивал и сделал пригласительный жест рукой. Гарри осторожно снял ветошь и уставился, не веря себе, на картину: на него смотрел Снейп, настоящий живой Северус Снейп смотрел, слегка - лишь слегка - приподняв бровь и словно зная все секреты и все мысли Гарри, и про себя усмехаясь им. Снейп не шевелился - Гарри не знал, почему - но он и без этого был больше Снейпом, чем мог бы быть на любой колдографии. Его бледное лицо обрамляли черные волосы; кисти рук, спокойно лежащие на темном столе, выглядывали из рукавов строгой черной мантии, и эти кисти и лицо в первую очередь привлекали внимание. Гарри, если только не разинув рот, заглядывал в темные глаза под вычерченными бровями и только спустя минуту заметил, что слева от погибшего директора поднимается, скрытый столом, но все же видный зрителю Омут памяти, а справа и так же позади стоит пустой насест Фоукса. На столе, перед тонкими чувственными пальцами мага, лежал меч Гриффиндора - третье светлое пятно на темной картине.

Гарри заметил, что этот Снейп разительно отличается от более молодого себя на вкладыше. Но он по-прежнему выразителен.

Гарри заставил себя оторваться от холста и посмотреть на создателя этого шедевра - было невозможно поверить, что можно так нарисовать... Конечно, как студент Гарри неоднократно видел портреты директоров у Дамблдора и не мог не замечать разнообразные картины, которыми были увешаны хогвартские стены, - но теперь Гарри понял, почему можно любить искусство.

По довольному виду маэстро Санти Гарри понял, что с его лицом что-то не так. И закрыл рот. Испытывая потребность что-нибудь сказать, Гарри произнес:

- Это невероятно, сэр.

Маг-художник улыбнулся еще шире, хотя казалось, что шире невозможно, и, сделав пресекающий жест, ответил:

- Я понял. Но я бы хотел, чтобы вы присутствовали, молодой человек, при одном моменте. Ведь, как вы видите, этот портрет еще не зачарован.

Гарри, еще не до конца понимая, на что его приглашают посмотреть, снова кивнул. Живописец изящным движением выхватил палочку и, помедлив секунду, распевно прошептал:

- Vitam Coniunctio! - по холсту прошла золотистая волна и погасла. - Dignosco! - на нижней планке темно-бордовой рамы с двумя узкими черными полосками появилась изящная золотая табличка с надписью «Северус Тобиас Снейп». - Mio! - под именем бывшего директора появилась еще одна изысканная надпись: «У. Санти». - Existentiam Solveo!

Маэстро торжественно коснулся полотна кончиком палочки. Картину окатила еще одна сияющая волна, но Снейп не изменился ни на йоту, хотя Гарри и показалось, что изображение стало еще натуралистичнее. Художник, улыбаясь и перебирая пальцами, смотрел на картину. Гарри тоже смотрел, хотя не знал, чего следует ждать.

Наконец, Снейп скосил глаза на незнакомого мага, так же не поворачивая головы оглядел обстановку, хмыкнул и, удобнее устроившись на стуле, скрестил руки на груди:

- Поттер! - Гарри вздрогнул. - Этого следовало ожидать. Да не стойте столбом, поставьте меня, наконец!

Гарри суетливо и с опаской прислонил картину к стене. Преподаватель, декан и директор снова огляделся, на этот раз, не скрываясь.

- Маэстро Уберто Санти, величайший живописец нашей эпохи, если я не ошибаюсь? - скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Снейп.

Художник, довольный комплиментом, театрально поклонился:

- Маэстро Северус Снейп, директор Хогвартса, герой войны, ментал, зельевар и чаровед-теоретик.

Снейп скривился:

- Учитывая, что встретил вас в компании мистера Поттера, не ожидал столь лестной характеристики.

Гарри помрачнел, а маэстро, потирая ладони, эмоционально усмехнулся и воскликнул:

- О, поаккуратнее с этим джовани, любезный! Вы чересчур предвзято к нему относитесь! Хотя, это черта всех портретов - утрировать свои привычки. Но все же, если вы снова убьете его доверие, я дорисую вам лимонные леденцы! - не то всерьез, не то в шутку пригрозил художник.

Снейп вперил в своего творца красноречивый взгляд, объясняющий, где конкретно он видел и лимонные леденцы, и Поттера, и прочих чувствительных особ. Гарри казалось, что он вернулся на пару лет назад.

Между тем художник обратился к Гарри:

- О, чуть не забыл! - Гарри подумал, что у маэстро на лице написано, что он бы не забыл. - Я хочу сделать вам небольшой подарок, - с этими словами мастер вытащил второй сверток, поменьше, на котором стоял портрет. - Это картина, мой милый. И на этой картине должен быть изображен синьор Снейп. Это значит, что он может появляться на ней, как и на любом своем портрете. Я прошу вас, молодой человек, не открывайте ее здесь.

Гарри растерялся, а художник, лукаво поглядывая на Снейпа, добавил:

- И пусть вас снедает любопытство! Повесьте ее в своем кабинете, Гарри. Я слышал, у вас недавно был День рождения.

* * *