Несколько карт из цыганской колоды

– Ты должен поститься сорок дней и ночей, ты должен молиться и ты не должен знать все это время своей жены.

– Как поститься? Сорок дней без воды и еды?– Ешуа был изумлен до крайности.

– Нет. Полностью без воды и еды нужно выдержать только три средних дня, все прочие дни ты можешь есть и пить, но только то, что я тебе принесу. В основном это хлеб и немного овощей или фруктов.

– А потом?

– А потом, находясь в здравом уме и трезвом рассудке, ты должен будешь принять смерть. От Каифы…

– Нет… Я не могу… Мирьям только зачала… Она умрет от горя, и мой первенец… Что с ними будет?

– Я бы позаботился о них, – спокойно ответил Егуда.

– Нет… Не знаю… Да и как знать, что ты прав? Почему надо верить каким-то северянам?

– Я не уговариваю тебя. Я просто рассказал о том, что видел. Если ты не чувствуешь в себе сил для такого подвига, я пойду дальше искать другого. Я не вижу иного пути, чтобы прекратить беззакония на земле Иудейской. Как ты сам сказал, Бог давно отвернулся от нас.

Ешуа молчал. Он налил еще вина и залпом выпил. Затем он молча, не моргая, смотрел на тускловатый язычок пламени.

– Давай я завтра соберу друзей, и ты расскажешь о своем знании. И мы поговорим все вместе…

– Что ж… Завтра так завтра, – тихо ответил Егуда и развалился на лавке, подсунув под голову свой мешок.

                              * * *

Завтра наступило. И это была суббота. Делать ничего было нельзя, но можно было предаться беседе. Пришли трое: Шауль – он был теперь писарем в лавке какого-то купца; Матиягу – Егуда тоже знал его с детства, но за двадцать лет он немного осунулся – работа каменщика не самая легкая, и Йоханан –Егуда прежде с ним не встречался.

Мирьям принесла хлеба и фруктов, вина и козьего сыра и тотчас удалилась.

Ешуа налил всем вина.

– Егуда бывал в дальних странах, и он говорит, что знает как изгнать римлян,– коротко сказал он собравшимся.

Йоханан стал потирать ладони: он предвкушал драку. Егуда, глянув на него, коротко заметил:

– Это не заговор. Я не думаю, что римлян можно изгнать силой.

– А как же?– удивился Шауль.

– Именно для этого я и собрал вас здесь. Чтобы вы узнали то, что удалось увидеть мне… – и Егуда вновь рассказал всем о жертве Дитя Солнца.

Все опешили:

– Ты хочешь принести в жертву человека? – затараторили все присутствующие.

– Нет. Не я. – ответил Егуда устало. И он вновь повторил свои вопросы о праведниках и грешниках и снова доказал, что именно праведники – есть высшее сокровище в глазах Бога.

Все молчали. Шауль отламывал хлеб, и, обмакивая его в тарелку с сыром, отправлял кусочки в рот. Йоханан ерзал на скамье – затея ему явно была не по душе. Матиягу просто молчал.

Тишину прервал Егуда:

– Я никого ни к чему не принуждаю, ибо весь смысл в том, чтобы это было сделано добровольно и в здравом рассудке… Я пойду дальше. Быть может, в Галилею… Быть может, в Самарию… Не знаю пока. Но думаю, что во всей земле Иудейской есть хотя бы один праведник, кто не побоится смерти и поверит…

Он встал. За ним встал Ешуа:

– Я пойду с тобой. И если же ты не найдешь никого, более достойного… быть может, тогда…

Затем встал Матиягу:

– Я пока не очень верю тебе, но после этой встречи, я не смогу больше выкладывать стены римских домов… Я знаю, что буду мучиться оттого, что упустил что-то важное… А может, я и верю тебе… не знаю… Если можно, я пойду с вами и попытаюсь понять… возможно, со временем что-то изменится… Дорога часто приносит понимание.

Йоханан же вскочил и в запале заявил:

– Я только что получил наследство. Оно не очень большое, но, на короткое время, думаю, хватит… Кроме того, в дороге бывает много всякого, а кто из вас умеет обращаться с ножом или мечом? Я пойду с вами. Мои деньги – ваши деньги…

Шауль молчал. А потом сказал, глядя в пол:

– Я с вами не пойду. Я не могу. Но я вас не выдам. Верьте мне. И если что-то когда-то будет от меня зависеть – я ваш раб.

                              ***

Четверо странников шли вдоль Галилейского моря. Волны набегали на берег, и у воды было чуть прохладнее, чем у предгорья. Они увидели рыбацкую лодку, и подошли к ней.

– Мир вам! – сказал Егуда, – Добрый ли улов?

Рыбаки смотрели исподлобья и не отвечали.

– Мы бедные странники, – сказал Ешуа,– мы просто хотели пожелать вам удачи… доброго улова…

Рыбаки по-прежнему молчали и Йоханан тихо сказал:

– Дикие люди эти галилейцы, пойдем отсюда…

Но Ешуа сел на прибрежную гальку, и глядя в глаза одному из рыбаков, спросил:

– Хочешь ли ты, чтобы римляне ушли из нашей земли?

Рыбаки недоверчиво попятились: пришельцы вполне могли оказаться провокаторами, и скажи лишнее слово – тотчас окажешься на виселице. И это еще, в лучшем случае.

– Улов не зависит от того, кто именно собирает налоги, – ответил один из рыбаков осторожно.

Егуда встал:

– Пойдем, – сказал он тихо Ешуа, – сегодня переночуем где-нибудь здесь, а завтра пойдем в Гамалу. Я слышал, что это добрый город…

Рыбаки тихо шептались на каком-то самарийском наречии, а затем тот, кто говорил прежде, видимо, старший, сказал:

– Если вы захотите, вы можете переночевать в нашей хижине.

Ешуа посмотрел на Егуду и тот кивнул.

                              ***