Несколько карт из цыганской колоды

– Ну хорошо, а почему тогда говорят будто дьявол, пытается искушать, с тем, чтобы после скупать души? Это же – вечная тема: Фауст и все такое…

– Неужели? Но, оставив в покое литературные персонажи, вы могли бы назвать хоть одного человека, кому дьявол предложил бы подобную сделку?

– Нет, но…– Джеф замялся.

– Почему все представляют дьявола в виде собирателя разного хлама, бездарного старьевщика, так сказать? Зачем дьяволу, например, может понадобиться ваша душа? А? Ответьте!

– Я не знаю… Просто так пишут в книгах. А то, что я сделал… Я был просто в отчаянии…– Джеф уже был явно расстроен этой беседой.

– Человек в отчаянии, если хотите знать, дьяволу тем более не интересен, поскольку тут исчезает главная ценность : свобода выбора. Аффект – это не то, это – своего рода авария души. Дьяволу же, я думаю, как и богу, впрочем, мог бы быть интересен только полностью осознанный выбор, жертва, если хотите, когда есть, что терять. Понимаете мою мысль?

– Да, и при этом сколько писателей вдохновлялись этой темой, когда дьявол искушал человека, не так ли?

– Согласен, было такое, вдохновлялись. Но это, повторяю – полная ерунда! Вас лично он в чем-либо искушал? Он толкал вас покупать спиртное? Он подсовывал вам кокаин? Или, может быть, это он шепнул вам лезть в петлю? Если «да», то зачем ему это, как вы думаете?

– Нет…но.. не знаю, впрочем…– Джеф почувствовал, что толи запутался то ли просто потерял интерес к этой беседе.

– Никаких НО! – Сказал доктор строго. – У вас нет ни одного примера, доказывающего его вмешательство в чью-либо свободу воли, включая и вашу! Ни одного! Или все-таки есть?

Джеф отвернулся.

– То-то, молодой человек…– Шетани встал и подошел к окну.

Джеф почувствовал, как к горлу подкатывает ком, и как будто что-то внутри сжимает сердце. Он вдруг ясно осознал, что остался один, что теперь стало намного, намного хуже. Он какое-то время пытался понять, что же именно произошло? Что именно сдавило его сердце? И вдруг понял, что это попросту пропала легкость бытия, с которой прежде он себе прощал любой срыв или каприз, и напротив – позволял все, что только взбредет в голову, отмахиваясь от каких-то внутренних протестов всегда одними и теми же фразами: «Ай, человек слаб!», «Ничто человеческое мне не чуждо» , «живем один раз», где-то внутри понимая, что после всегда можно будет сказать «Ну, не знаю как так вышло! Черт попутал…»

– Вот я и говорю,– продолжал Шетани,– если в самом деле предположить, что дьявол есть, то его может интересовать только сильная личность, вроде того же Фауста. Личность, которая способна делать выбор и осуществлять задуманное. А все остальное – это так – никому не интересная слякоть.

– Но ведь мы все что-то выбираем каждый день. Просто иногда этот выбор более, а иногда менее серьезный, разве нет? «Быть или не быть?» – приходится решать крайне редко.

– Не так редко, как вы думаете, – ответил доктор, немного скриви губы, – Был у меня один случай… Даже не знаю, стоит ли рассказывать… Ну, да ладно. Так вот повстречался мне случайно один человечек. Отравиться хотел снотворным. Но, вовремя ко мне привезли, откачали… И стал я с ним разговаривать, как вот теперь с вами. И заявил он мне тогда, мол, безденежье довело до ручки. Мол, будь у него побольше денег, он бы никогда и ни за что таблетки бы глотать не стал. Ладно, дал я ему денег, благо не много-то и нужно было. Ну, вроде как в долг дал, мол, возвратит, когда сможет… Хотя, я прекрасно понимал, что скорее я открою философский камень, нежели он вернет мне что-либо… Но все оказалось куда смешнее. В тот же день он отправился в какой-то кабак, там, на полученные от меня деньги надрался, что называется – «в хлам», и по дороге домой упал в сугроб и замерз.

Вы настаиваете на том, что это я его соблазнил так напиться? Я ведь вроде как помочь хотел. А он понимал ли, что делает жизненно важный выбор? Нет, вряд ли… И даже, окажись в тот момент перед ним хоть сам пророк Исайя, разве бы он послушал его? Никогда и ни за что! Он бы придумал тысячу причин, которые бы объясняли и извиняли его поход в кабак. И это, увы, типично.

После минутной паузы доктор добавил:

– Именно по этой же причине, кстати говоря, бог так редко присылает на землю пророков.

– Да, история, – только и сумел ответить Джеф.– Значит, человек всегда и во всем виноват сам?

– Разумеется. Но почему же только и непременно «виноват»? Человек бывает и триумфатором. Победа над собой – это, знаете ли… не вороне средний палец показать…

Шетани закашлялся, подошел к столику, и почти не глядя, налил себе воды. Пил он медленно, делая совсем маленькие глотки и изредка бросая короткие взгляды на Джефа. Затем он продолжил:

– У всякого человека есть тысячи способов понять что вредно, а что полезно, но, как правило, берет верх не то, что правильно, а то, что чуть красивее «упаковано». А еще чаще выбирают то, что попросту требует наименьших усилий, то есть, то, что диктуется инстинктами, рефлексами и прочими проявлениями зоологического начала.

– Ну, а в моем случае, – возразил Джеф, – какие инстинкты, так сказать, возобладали?