Несколько карт из цыганской колоды

В самом деле, Артур как-то с удивлением обнаружил, что первыми во всей этой истории от него отвернулись друзья. Почему – он не имел ни малейшего представления. Но, его ни о чем не спрашивали. Просто прошло вот уже два праздника, а его никто никуда не приглашал. Поначалу, он пытался делать дежурные звонки, мол, как дела, что нового? Но это ничего не изменило. Жизнерадостные фразы повисали в воздухе и все чаще возникали тяжеловесные паузы. Он снова не оправдывал чьи-то таинственные надежды…

Затем он ушел с работы. Просто в никуда, и без всякой идеи относительно будущего. Почему-то стены фирмы стали невыносимо тяготить его… Однако вскоре он устроился инспектором городской канализации. Собственно, это была грошовая должность, но в ней было нечто очень важное – полная свобода и независимость, служебная машина и совершенное спокойствие за будущее. Никакие рыночные передряги теперь уже не угрожали, а значит, был шанс наконец-то успокоиться, и понять, нечто главное, что постоянно ускользало, таяло из-за текущей суеты и нервотрепки, словно бы далекая радуга.

                              ** ** **

На первой станции он проделал необходимые переключения, затем последовал контрольный звонок на центральный пост, и после – очередная запись о показаниях приборов в инспекторском журнале.

До следующей станции было километров семь, там ждала бригада, которая под его руководством должна была поменять кое-какие изношенные трубы и вентили.

Он сел за руль и медленно выехал за ворота, затем вышел из машины и, закрыл их на замок.

Когда-то, целую вечность назад, ему пришла в голову странная идея. Он решил, что если думать, не переставая, если не давать себе перескакивать на какие-то посторонние темы, то тогда, в один прекрасный момент, все изменится, и появится, наконец, долгожданная ясность и полное понимание мира. Работа, которую он выполнял, наконец-то позволяла попробовать и это. Целыми днями, наматывая по городским дорогам километр за километром, он пытался решать логические задачи, иногда непрерывно проговаривал в уме молитвы, а иногда, выдумывал новые парадоксы, пытаясь глубже постичь природу времени. Артуру нравилось это состояние, когда разум постоянно и целенаправленно трудился, хотя, и ничего особенного это пока и не давало.

Он снова сел за руль и двинулся по шоссе, где соль, разбросанная совсем недавно, уже превратила снег в серую ваксу.

Все дело в суете, – наконец понял он. Если попробовать остановиться, не делать поспешных движений, то, возможно, все как-то и придет в норму… Океан в душе затихнет, и перестанет поднимать со дна муть. Попытки залезть в землянку, спрятаться – это тоже суета, а, быть может даже и суета сует…

                              ***

Еще одно важное событие произошло как-то летом, когда он уехал путешествовать в Испанию, как обычно, совершенно один, и, не имея в сущности, определенных планов. Артур вообще не очень любил планировать путешествия до деталей, и лишь делал список основных достопримечательностей, что лежали на предполагаемом пути. Иногда, он составлял несколько таких списков, на случай, если основной задуманный маршрут окажется совсем не таким интересным, как предполагалось, сидя дома за столом над книгами и картами. В Испании, кажется, в Барселоне, в каком-то не то кафе, не то музее он прихватил с полки бесплатный туристический буклет, сам не зная зачем, ибо толку в них, как известно, ни на грош, и даже рекламы, ради которых они и издаются чаще всего, оказываются совершенно бесполезными. Тем не менее, где-то в середине, он обнаружил небольшую, в четверть страницы, черно-белую вставку, на которой было написано: «Музей алхимии». Место это находилось, кажется, недалеко от Толедо, и это было далеко в стороне от намеченного маршрута. Тем не менее, Артур почувствовал какое-то странное вдохновение, что-то похожее на ощущение радости, и тогда он решил, что основной маршрут подождет.

Дорога до Толедо оказалась не очень сложной, но немного скучноватой: кругом простирались лишь разноцветные поля и виноградники. К вечеру он уже был на месте. Небольшой мотель, отмеченный в буклете, как недорогой, но вполне приличный, был найден без особого труда. Совсем рядом находился винный погреб, который, впрочем, уже закрывался, и Артуру понадобилось приложить немало сил, чтобы выпросить на почти незнакомом испанском бутылку вина. Уже глубоким вечером, сидя у себя в комнате, он поужинал сыром и хлебом, запивая купленным прежде вином. Было не просто хорошо, было даже как-то странно хорошо. В душе не было ни малейшей тени, ни малейшего сомнения или печали. Казалось, мир простирался во все стороны в бесконечность, и при этом его вполне можно было охватить. Было ощущение, что можно разбежаться и прыгнуть прямо в небо, и оно – примет, начнет раскачивать…Душу заполняла любовь, и было очевидно, что не только он, Артур любит весь мир и всех его обитателей, но и весь мир любит его, и он в это верил:

– Почему бы и нет? Ну, хотя бы сегодня, – думал он, – пусть будет так… Боже, как хорошо-то, как хорошо…