Нерушимый 6

Стадион подавлял размерами. Сколько он вмещает? Я читал еще в той реальности — чуть менее восьмидесяти тысяч. Обалдеть! Это ж небольшой город. И этот город, состоящий из болельщиков, орал, ревел и бесновался, ненавидел нас, поддерживал своих.

Неприятно, ничего не скажешь. Одно радовало: места запасных — не в траншее! Всё будет видно.

Прозвучал гимн команд. Я улыбнулся, представив гимн «Титана». Затем свисток оборвал рев трибун, и понеслась…

Это не футболисты — это какие-то качки! Здоровенные, но при этом быстрые. Быки… Бизоны, и цветом кожи такие же. Как нажали, как поддавили, как зажали наших. И пошла типичная игра в британский футбол. Распасовка вдоль выстроившихся в оборонительных редутах наших, удар издали. Отбитый мяч — угловой. Угловой — опасность у ворот, удар, вратарь. И снова. И еще.

Вот это навал! Давят и давят!

Но вроде закончилась эта волна. Уже и у наших мяч остается не на один-два паса, и к центру сдвинулись. Уже срабатывает белая форма, и временами кажется, что футболистов в белом больше. Хотя это не показатель. Счет, как говорится, на табло: 0:0.

Сглазил!

Одна ошибка Исаматова в атаке, и резким пасом отрезано две трети команды, а на наши ворота понесся высокий центральный нападающий «Кардиффа», размером не уступающий тому самому нигерийцу, которым пугал Марокко. Тут надо бы одному защитнику подкат исполнить, а второму — подстраховать, да замешкались наши, и нападающий воткнулся ровно между ними. Ну точно — бизон! От него кеглями отлетели двое — судья-испанец руки в стороны раскинул: все в порядке, он видит, нарушения нет. В принципе, да. Это было плечо в плечо. И получилось, будто они его встречали, да не получилось…

Последовал пушечный удар прямо по центру ворот. Стоял бы вратарь — снесло бы, наверное. А Полоз сделал пару шагов вперед, сократил площадь ворот своей фигурой, раскинул руки, присел — и мяч чуть не со свистом полетел между ног. «В домик». Как есть косяк! Опять проигрываем, валлийцы на трибунах скачут и поют, дуют в дуделки.

Я скосил глаза на Марокко, потупившегося и потирающего подбородок, на его щеках расцветали алые пятна. Только бы старика кондратий не хватил!

И только разыграли — снова валлийцы отобрали мяч и ринулись в атаку. Опорник наш не успел, приложился сзади по ногам нападающего. Тот, лоб здоровенный, покатился по траве, разлегся, страдая. Симулянт! Его ж бульдозером не сковырнешь, а тут смотри — упал бедненький!

Желтая карточка, штрафной. Соловьем залился комментатор, трибуны повскакивали, предвкушая гол.

Но наши отбились, и тут — снова похожая атака. Как под копирку: перехват мяча, резкий пас за спины, рывок нападающего. И снова их нападающего свалили, только ближе к штрафной. Всё. Следующий такой забег — точно пенальти будет.

Завелись наши защитники. Я прямо видел, как они на этого хмыря толпой накинутся, в ноги, в туловище, куда угодно врежутся… И что? Пенальти и гол. На Полозе, вон, лица нет.

Я принялся сверлить взглядом Марокко. Он глянул на меня и тут же отвернулся, пожевал губами.

— Я. Нужен. В поле, — крикнул я, перекрывая комментаторов и рев трибун.

Марокко сделал вид, что не услышал. Козел! Замшелый — как говорил Кокорин. Я посмотрел на поле. Глаза бы не глядели!

Всё, как я думал: рванули вперед, убежали, кто-то впереди отпустил мяч, и — перехват, точный пас за спины защитникам, рывок таранного центрального нападающего… И сбили! Вот как чувствовал — сбили, в этот раз жестко! Ему и сзади досталось по пяткам, и спереди. Угнич, богатырь динамовский, рванулся в подкате, да мимо мяча — прямо в ноги. А не на линии ли это было? Хотя если на линии — это уже пенальти. Линия входит в площадь штрафной.

Арбитр побежал, держа руку вперед, свистнул… Всё видел, не сомневается нисколько. Пенальти.

Я вскочил, встал напротив Марокко и проговорил:

— Если не выпустишь меня, этот проигрыш на твоей совести.

Тренер посмотрел в упор. На меня. На поле. На меня. У него есть пара секунд, чтобы принять решение. Упрямство или здравый смысл. Гарантированный проигрыш — или риск…

— Хрен с тобой, — шепнул он, вскочил и закричал на английском, делая характерный жест, словно наматывал провод на катушку: — Рефери! Рефери! Сабститьют у нас! Замена, говорю! Меняем номер уан на номер твенти фо.

Запасной рефери посмотрел, кивнул и рванул к бровке, набирать на электронном табло номера игроков.

Глава 20 Англичанка гадит

Выбегая на поле, я ушам своим не поверил. Казалось, это сейчас не болелы свистят, а раки на горе. Полчища, тьма раков, а наша… да, в данный момент — не «Динамо», которое я терпеть не могу, а наша советская команда замерла в недоумении.

Полоз, приготовившийся отбивать мяч, уставился на меня, топающего к воротам, то ли с возмущением, то ли с надеждой. Я заметил, что у него подрагивают руки. Не отбил бы мяч, как пить дать накосячил.

Думал, Полоз вспыхнет, распсихуется, но нет, протянул гиббонью свою ручищу, и я ударил кулаком о кулак — будто грехи ему отпустил.

Я встал в воротах, попрыгал, присел пару раз. Хочу быть лучшим в мире вратарем, и черт с ним, с откатом!