Нерушимый 4

Его недоверие настроение не испортило — откуда ему знать, что я и не такое могу? Побесится — перебесится. Как он ни старался, игру я начал на взводе, и даже отсыревшая одежда и хлюпающая под бутсами вода не испортили настроение.

Наши уже не выстраиваются в пять защитников — Саныч, как игра пошла, как пошли победы, решил закрепить успех и четко перешел на 4-3-3. Передо мной — два центральных защитника, Колесо и Думченко. Я же в роли последнего заща, страхую, и все пасы — через меня.

Туп! Пинают мне. Буц — принимаю, а сам уже вижу, кому отдать. Туп — пинаю налево или направо.

Воздух! Зелень! Трибуны! Наши вокруг — и плевать на дождь, на капли, стекающие за шиворот, и липнущие шорты. Настоящая игра и чувство единения — это не адреналин, это круче наркотика!

А еще наши как побежали, как придавили луганчан! Я толком и не напрягаюсь, мне только отстреливаются издали, когда нет возможности паснуть вперед. Понятное дело — пас должен быть вперед и по возможности любая передача должна быть обостряющей. Но если игрока зажали у бровки, нет никого впереди и есть возможность потерять мяч, остается только лупить вратарю.

Ему виднее, он распасует с фланга на фланг, кинет в прорыв центрального, придержит мяч при необходимости.

Правильный вратарь должен не только ловить и отбивать круглого, это по сути одиннадцатый игрок в поле.

И вот парни меня вроде как разминают, чтобы не мерз. Как чуть что, тут же пасуют мне. И я не зеваю, стою на линии штрафной, выбрасываюсь к мячу, прихватываю, качу, веду, а потом — удар — и нашему на другой фланг.

Хороший матч: мы давим, давим! Я чувствую, что мы в себе уверены. Вот на Гребко выходит пара полузащитников, а он спокойно поворачивается спиной, отдает Микробу, потом принимает, кидает мяч через половину поля мне — и снова получает уже от меня. Луганчане теряются, а нашим только того и надо: вперед! Давить! Бить!

Я даже не слишком прыгал и радовался, когда мы забили первый гол. Был уверен, что скоро накидаем полную корзину, потому что игра шла, полевые действовали уверено и напористо.

Так и на перерыв ушли, выигрывая со счетом ноль — один, — солидно ушли, не толкаясь в коридоре. Академики. Саныч тоже не ругался. Потому что в гостях заканчивать первый тайм с преимуществом — это дорогого стоит, да и «Заря» — команда крепкая, всегда в верхней трети таблицы.

Мы отдышались, кому надо было отдышаться, и четко, цепочкой выбежали на поле. Я подумал, что опять начнется тотальное доминирование, но ошибся.

У луганчан тоже есть тренер, который их, видимо, накрутил. Известно, что если в раздевалке матом поорать или бутсами покидаться, игра потом иначе. В общем, наверное, их тренер знал слова волшебные, мотивирующие, потому что после свистка начался прессинг уже в другую сторону.

В общем, наши опять были академиками, в то время как луганчане — спущенными с цепи псами.

Тут уж пришлось спасать ситуацию мне. Я превратился в зрение и слух.

Верхом били. Низом били. Головой с углового. Но этот нап просто голову подставил, боднул наугад, и мяч полетел прямо мне в руки. А вот если бы он нацеленно пробил, может, и не получилось бы спасти ворота. Уж очень близко он стоял.

И опять угловой!

Это такая четкая примета: угловых всегда больше в ту сторону, которая обороняется. И с углового нет положения вне игры, даже если противник на одну линию со мной встанет. Тут надо зоны распределить и посмотреть, чтобы «лишний» никто не остался. Потому что в упор ведь расстреливают…

Опасно!

Уф… Опять прямо в руки. Аж волосы зашевелились.

— Думченко, — заорал я. — Чей? Убью, нафиг! Не спать!

Парень развел руками — типа да, виноват. Но мне на него не дал обрушиться Матвеич, налетел коршуном:

— Думченко, твою мать! Кто смотрел? Чей он? Как он смог попасть по мячу, а наших — никого? Ан, он-то ладно, но ты-то!

А еще через пять минут нам поставили пенальти. Нет, я спорить не буду — пенальти был: Колесо в штрафной зацепил их нападающего. Сперва толкались туда-сюда, рука за руку, плечо в плечо… Но когда Колесо ногу сунул — это чистая подножка. А луганчанин и рад стараться, сам свалился, почувствовав касание!

Я сглотнул, сосредоточился на противнике, чтобы прочувствовать его желание. Есть! Правый верхний угол.

Я вытянул руку и прыгнул, хоть он и попытался меня обмануть. Есть! Отбил! Удар был сильным, я отсушил ладонь, но с ключицей все в порядке.

С этого момента пошла совсем другая игра. Теперь волны накатывались на ворота луганчан — и обратно. Потом волна — на наши ворота, и пришлось попрыгать и поорать на защей, но какое-то время равновесие держалось. А потом так стало видно, что на нашу волну — две от них. И теперь выходило, что они сильнее, и уже они академики.

И вдруг — от луганчан пас вразрез, и несется их нападающий, здоровенный, как слон, и прямо по центру, а наши кеглями от него разлетелись, упустили, и нет никого, кроме меня.

Опасно! Нужно спасать ситуацию, и я кинулся в ноги, коснулся мяча… и получил коленом в плечо. Потемнело в глазах. Что — опять? Снова перелом? Неужели врачиха была права? Я скорчился на газоне, ожидая врачей.