Нерушимый 4

— Я скажу ей, что ты крутой боксер и можешь подправить ей нос, — улыбнулся я.

Девушка фыркнула, оттолкнула меня.

— Стебешься?

— Не, представил, как ты ее… на место ставишь с помощью грубой силы. Улыбнуло.

— Смешно ему… Она ж мне работать не даст! А я уже привыкла к вам, я…

— Если она будет к тебе лезть, то скорее мы не дадим работать ей. Мы ж команда! Мы друг за друга горой! И ты — часть команды, а она кто?

— Хабалка.

— Именно!

Вроде Дарина немного успокоилась, кивнула и просияла.

— Спасибо!

Перед обедом была заявленная пятиминутка, где Сан Саныч обещал познакомить нас с врачом, я не мог такое пропустить и тоже пришел. Уселся между Микробом и Погосяном, решив придержать информацию, что уже познакомился с врачихой, при себе.

Подождав, пока футболисты займут места, Сан Саныч объявил:

— Как я уже говорил, в нашей команде появился врач-травматолог с десятилетним стажем, — он набрал воздуха и продолжил с восхищением: — Опыт работы спортивным врачом — восемь лет. Это не только отличный специалист, но и человек, от одного взгляда на которого поднимается настроение! Анжелика Рубцова!

Димидко, сияя, уставился на дверь, откуда вышла… она. Анжелика. Грудь пятого размера, обтянутая леопардовым платьем, кукольные белые волосы, красная помада, ресницы такие обильные, что глаза напоминают черных молей.

Погосян толкнул меня в бок.

— Сань, у тебя не поднялось… настроение?

— У меня — нет, — ответил я. — Но у Димидко, похоже, таки да.

Погосян продолжил хохмить:

— Микроб, не хочешь у такой полечиться?

— На одну грудь ляжешь, другой прихлопнет. Я еще пожить хочу.

Мне подумалось, что нельзя ему в Бельдяжки, у него Лера есть. Да и смотреться это будет, как вязка слонихи и кролика.

Левашов, сидевший сзади, наклонился к нам и сказал:

— У них, похоже, э-э-э…

Анжелика не просто встала рядом с Димидко, она прильнула к нему необъятной грудью, ободряюще будто бы похлопав ею по спине, а Димидко аж раздулся весь, как индюк. И мне подумалось, что план отказаться от ее услуг не сработает, зря я Дарине пообещал устранить неприятную особу. Это будет очень и очень непросто, раз Димидко так ей симпатизирует.

— А прикольно, — лыбился Погосян, — то-то я думаю, чего это Саныч такой добрый!

— Ага, — закивал Левашов, — он сегодня даже не выматерился ни разу.

— Все это хорошо, — сказал я, — вот только эта лошадь уже пытается выжить нашу Даринку.

Погосян побледнел, лицо его вытянулось, он впился взглядом во врачиху, которая, все так же улыбаясь, продефилировала в третий ряд, где сидели наши ветераны. Устроилась рядом с Матвеичем, закинув ногу за ногу, тряхнула гривой и поинтересовалась, как кого зовут. Мужики с готовностью ей ответили.

— Это как? — прошептал Мика, уже готовый в бой.

— Придирается. То не так, это не так. Ты сам у Рины спроси.

— Рину мы в обиду не дадим! — поддержал меня Микроб. — Рина уже наша. А таких баб, как эта врачиха, я знаю: пролезет, всех рассорит и попытается рулить Сан Санычем.

Мы пошли на обед. Димидко пересел от ветеранов за отдельный столик — к Анжелике, которая истекала комплиментами и лестью, а этот дурень старый перья распушил. Погосян устроился с Риной, которая была мрачнее тучи. Вот только не хватало, чтобы из-за стервы у нас развалился коллектив!

Но хуже всего было не это. Хуже всего было то, что Димидко тренировку проводил спустя рукава, будто бы поскорее хотел отстреляться и припасть к источнику вдохновения. И где он ее нашел на нашу голову?

* * *

Пятнадцатого мая команда укатила в Грозный.

А шестнадцатого в восемнадцать ноль-ноль по местному телеканалу должны были транслировать матч. Одному смотреть не хотелось, и приглашение Дарины скоротать вечер в спортбаре оказалось как нельзя кстати.

Мне как местной звезде зарезервировали столик, и мы с Дариной пришли за десять минут до начала. Зал был полон болел, кому не хватило мест, те подпирали стену, толпились на пороге.

Это, наверное, самый трудный выезд был: Кавказ, все дела. Горячие чеченские парни. И тут наши, упорно целящиеся в «вышку». А «Терек» — он с большой историей, между прочим. Они и сами хотят туда, наверх.

Поэтому матч был вязкий, с кучей нарушений и желтых карточек. Хорошо никого не удалили. Не хватало под занавес сезона лишиться кого-то из основных. Хватит уже, что я вместо того, чтобы стоять на воротах, по телевизору смотрю… Нет, Васенцов намного лучше стал играть, что говорить.

Дарина тоже переживала за наших. Когда назначили угловой, убежала, но хозяева тупо промазали по нашим воротам.

Саныч снова выстроил пять защитников. Снова закрылся, как мы делали с «динамиками». Закрылись на своей половине поля, поделили все зоны, не отвлекаясь на личности. А потому что суперигроков нет ни у них, ни у нас. Поэтому играем по зоне. И сразу все атаки — как в подушку. Некуда им было разбежаться, некому отдать пас. Везде — наши. Так еще и преимущество же! Они, атакующие, хочешь-не хочешь, а должны держать сзади одного-двух, чтобы никто не убежал, чтобы не получить вратарю за шиворот. А наши — все у себя. Вот и выходит, что наших больше.