Нерушимый 4

У нас было полчаса. Я повел девушку в кафе, купил кофе себе и ей, а потом мы, как подростки, целовались и не могли расцепить рук. Хотя почему «как»? Физически я — растущий организм. И, хотя память Звягинцева осталась, восприятие изменилось полностью. Теперь я более вспыльчивый и гневливый, более общительный и легкий на подъем, у меня другой темперамент, и мир мне видится более ярким. И вообще, первая моя жизнь все отдаляется и отдаляется, скоро она перестанет влиять на меня нового.

В автобус я сел последним, приник к стеклу и смотрел, как Лиза, стоящая под фонарем, мне машет. Неудобно получается. Полночь, а она там одна… И еще ей домой ехать через полгорода. Я успокоил себя, что этот вариант реальности более безопасен, ей ничего не угрожает, а экспрессы в аэропорт ходят круглосуточно.

Когда Лиза исчезла из поля зрения, я достал телефон, уверенный, что она написала. Так и есть: на экране мигал конвертик. Вот только было письмо не от Лизы, а от Жеки. Надо же, проснулся!

«Привет, Евгений, сколько зим, сколько лет!»

Вот так всегда, когда у тебя не ладятся дела, никому ты не нужен, а как только все налаживается, сразу появляются знакомые какие-то непонятные, неизвестные родственники, которым что-то от тебя хотят.

«Саня, как у тебя дела».

Угу. Привет, как дела, что делаешь — дежурные вопросы, на которые отвечают честно только самым близким. Жека не из таких, но мне было интересно, закончится ли беседа так, как я предполагаю.

«Едем из Риги домой. Всухую сыграли с „Целтниексом“».

«Круто! Вы молодцы».

Похоже, пора закидывать удочку.

«А вы нашли команду?».

«Типа да. В Первой лиге. „Торпедо“. Но как сели на скамейку запасных, так ни разу еще не играли. Как ветошь какая-то».

Ну надо же, «Торпедо»! Видимо, после вылета в Первую лигу оттуда начался отток игроков. Как тесен мир! Вот так, вроде бы зарплата выше, и Премьер-лига ближе, но перспективы никакой. Что меня туда пытались заманить вратарем, я промолчал, ответил:

«Зато зарплата шесть тысяч и премии».

«Скамейке премии не положены, — я прямо услышал Жекин недовольный голос. — Жлобская команда».

«А коллектив?»

«Говно. Тренер норм, но че-то невзлюбил меня. Слушай, а Сан Саныч, не знаешь, злится на нас с Игнатом? У вас там какие условия?»

Что ж ты так поздно, дурачок? Заявочное окно уже закрыто.

«Не злится Саныч. Все понимает. Приезжай завтра и сам с ним поговори, об условиях — тоже».

— Предложил я.

Не нужно было видеть его лица, чтобы понять, как он там оживился.

«А с Игнатом можно? А то он вообще не у дел остался».

Что и требовалось доказать. Будут проситься в команду. Все хотят на готовенькое.

«А вот приезжайте и выясните. Я ж даже не капитан команды, чтобы такие решения принимать».

«Ну хотя бы подготовишь его?»

«Приезжайте завтра».

Я улыбнулся, поймал вопросительный взгляд сидящего на другом ряду Клыка и громко сказал:

— В нашей команде начались центростремительные процессы.

— Это как? — спросил повернувшийся Димидко.

— Это когда стремятся к центру. Завтра приедут Жека и Игнат.

Сан Саныч помрачнел.

— Вот сучки! Где, спрашивается, они были, когда команда в них нуждалась!

Брать их в команду он точно не хотел, все-таки обиделся. Надеюсь, удастся уговорить взять их хотя бы на испытательный срок, для отработки двусторонки, игроки-то они крутые. Вот только сомневаюсь, что эта парочка прошла бы испытание Льва Витаутовича.

Глава 14 Большое, оно ведь начинается с мелочей

Следующий матч, со смоленской «Искрой», был перенесен на конец июня, и до игры с «Соколом», которая запланирована на 6 мая в Саратове, у нашей команды появилось целых десять дней. Хватит ли их, чтобы научиться взламывать оборону противника?

Но даже не это волновало меня больше всего. Меня волновал Саратов. Мой родной город. Я старался не думать, что будет там, где живет и, надеюсь, здравствует мой двойник, но мысли лезли и лезли. Мама, бабушка… Как познакомить Алену со Звягинцевым? Что будет, когда я увижу бывшую любимую жену? Не раскатает ли меня? Мысли так одолевали, что я даже о Лизе стал меньше думать, будто бы во мне проснулся Звягинцев и рвался на волю, силясь выгнать захватчика из разума. То есть меня выгнать.