Нерон

Каждый город стремился увековечить величие императора. Одним из любопытных, доныне сохранившихся памятников тех верноподданнических чувств служит прекрасная колонна в Могонциаке, нынешнем Майнце. Ее возвели римские граждане, жившие в тамошнем селении, при лагере II и XII легионов. На самом верху колонны стояло изваяние Юпитера, ниже — барельефы богов, благословением которых империя пользовалась под управлением Нерона. Начало надписи гласило: Jovi Optimo Maximo pro salute Neronis Claudii Caesaris Augusti Imperatoris[63].

Нерон в Греции

В конце сентября 66 года Нерон покинул Италию. Он отправился на родину муз, в колыбель всех искусств и знаний, в страну, которая сумела оценить большой талант гениального артиста! Сопровождали Нерона более десяти тысяч человек: друзья, августианы, когорты преторианцев под командованием Тигеллина, множество сенаторов. Эти последние ехали не столько для придания блеска императорскому путешествию, сколько как заложники, гарантирующие, что в столице не возникнет новый заговор. За делами в Риме призван был наблюдать вольноотпущенник Гелий. Он получил чрезвычайно широкие полномочия. С сентября 66 года вплоть до января 68 Гелий был фактическим властителем империи, так как эти полтора десятка месяцев император жил почти исключительно искусством, играми, театром.

Нерон пылал столь нетерпеливой жаждой выступления на священной земле эллинов, что решил показать свои таланты уже на острове Корсика, потом на побережьях Египта, в Акции, где император Август учредил игры, чтобы увековечить свою победу над Антонием.

По всей Элладе разослали и огласили императорское воззвание: «Это говорит император Цезарь: горя желанием воздать благородной Элладе за доброжелательность и преданность моей особе, приказываю, чтобы возможно большее число лиц из этой провинции прибыло в Коринф 28 ноября».

Возле Коринфа каждый второй год, летом или весной, происходили славные Истмийские игры, которые обычно собирали больше зрителей, нежели почтенные Олимпиады, так как город располагался в удобнейшем месте. В этом году по желанию императора Истмийские игры передвинули на конец ноября. Увлеченные и заинтересованные воззванием люди прибывали из всех уголков страны. Перед этими массами выступил император и сам, собственными устами, провозгласил:

— Эллины! Вручаю вам дар нежданный, хотя нет такой вещи, которой нельзя было бы ожидать от моего великодушия, дар столь великий, что вы даже не смели о нем мечтать. Итак, все вы, эллины, заселяющие Ахайю и Пелопоннес, получаете свободу и освобождение от податей. Такого вы не знали даже в самые счастливейшие времена вашей жизни, так как служили или своим, или чужим. О, если бы я мог преподнести вам этот дар во времена расцвета Эллады, чтобы еще больше людей воспользовались моим благодеянием! Поэтому-то я корю судьбу, которая несколько стеснила мое великодушие. Оказываю вам ныне это благодеяние не из милосердия, но из чувства признательности, стремясь тем самым отблагодарить ваших богов, так как я убедился, что они доброжелательны ко мне и на земле и на море, позволяя мне осуществить этот редкостный дар. Ибо случалось, что властители предоставляли свободу городам, однако целой провинции дал ее только Нерон!

Эти слова были восприняты слушателями с понятным восторгом. Вся Греция выражала свою глубочайшую признательность и почтение к благодетелю, несомненно, искренне. Города, даже самые маленькие и бедные, посылали почетные адреса, приносили императору жертвы, словно богу, ставили монументы и алтари, на которых можно было прочитать: «Зевсу Нерону Освободителю!» или подобные же слова восхищения.

Более двухсот пятидесяти лет назад, во время таких же Истмийских игр, римский полководец Фламиний после победоносной войны с Македонией провозгласил, что греческие государства будут отныне полностью свободны. Однако быстро выяснилось, что это всего лишь пустые слова. Греция просто сменила властелина. Нерон же отнесся к своему обещанию серьезно, в его правление свобода городов Эллады формально соблюдалась. На практике это означало большую внутреннюю автономию, а также освобождение от бремени податей. Но преемник Нерона, Веспасиан, отменил эту привилегию без всяких угрызений совести.

В истории Греции 67 год явился в некотором отношении исключительным. Тогда состоялись все четыре древние и достойные игры: Олимпийские в Олимпии, Пифийские в Дельфах, Истмийские в Коринфе, Немейские в арголидской Немее. Состоялись независимо от того, должны ли они происходить в этом году или в каком другом.

На то был приказ императора, который удостоил поочередно все игры не только своим присутствием, но и действенным участием: выступал как возничий колесницы, как певец и трагический актер. На арене и на сцене им строжайшим образом соблюдались обязательные правила. Перед началом своего выступления он обращался к судьям с покоряющей скромностью: