Нереально, но вместе

— Фамилия крёстного отца, — понятнее не стало. Она вздыхает тяжело, явно считает, что я туплю. Джонсон уже давно понял бы её, знаю. Мари объясняет мне что-то про старое кино, преступные организации и как какой-то дон стал Корлеоне. Ей смешно. Мне — нет. Хорошие у неё ассоциации со мной, ничего не скажешь. Но она смеётся над этим, не боится и не отталкивает с отвращением, наверное, стоит радоваться такому подходу.

— Не боишься меня? — спрашиваю насторожённо. Вдруг?

— Глупости, Кир. Ты никогда осознанно не причинишь мне вреда. Если только по неосторожности. И я тоже… Не убила, нет, но стреляла в человека. Он остался жив только потому, что я не умею управляться с оружием, промахнулась. Во мне тоже есть эта способность переступить грань, так что мы похожи больше, чем может показаться на первый взгляд, — на это заявление я не представляю, как реагировать. Мне казалось, я знаю о ней всё. Мари меж тем отвечает на мой недоумённый взгляд. — Давно, в Листане, ещё до нашей с тобой первой встречи. Когда встаёт вопрос — ты или тебя — я выбираю первый вариант.

— Я одного не понимаю, — это действительно не укладывается в голове. — Как ты смогла семь лет прожить с Эвансом и ни во что не вляпаться?

— Говорю же, Алекс — мой ангел, — она снова грустит. Зачем только спросил.

Надо как-то отвлечь.

— Я — демон, Эванс — ангел. Кто тогда во всей этой мифологии Джонсон и ты сама?

— Аполлон и Артемида, конечно же, — ухмыляется она. Древние боги-близнецы. Эту легенду я знаю.

— Несостыковка, солнце. Артемида была целомудренна, — целую, давая ей прочувствовать всю глупость собственного заявления, почувствовать желание. Хотя с Аполлоном, конечно, она попала в точку.

— Не в этом суть, Кир. Мы — две стороны одной медали, — но дыхание её учащается, надо отвлечь мою девочку от дурацких мыслей о других мужиках. И лучше бы нам уйти в каюту.

Но мы не успеваем. Джамиль появляется в кают-компании заспанный, подходит к нам, зевая. По-хорошему надо его погонять за такое явное нарушение режима — всю ночь опять играл, похоже. Только сейчас мне не до того. Подхватываю Мари на руки, на ходу велю сыну отжаться сто раз, чтобы не расслаблялся, и отправляюсь доказывать ей, что демоны лучше ангелов и богов с сомнительной репутацией.

5

МАРИ

Время тянется лениво в Палере, ведь здесь никогда ничего не происходит. Даже несмотря на все изменения, постигшие страну за годы, что я не была в этом «райском» уголке. И январь точно так же похож на август, как на апрель — скука смертная. Кир всё так же пропадает где-то целыми днями, занятый работой и подготовкой к нашей жуткой кончине. Джамиль всё так же ходит в школу. А я всё так же тоскую дома на пару с Радой. Ариадна составляет нам компанию, но отношения работодатель-подчинённый не дают выйти за весьма формальные рамки общения. Мой язык до сих пор не поворачивается назвать Кира мужем, несмотря на то, что мы нашли общий язык. Я не могу с уверенностью сказать, что чувствую к нему, но злость прошла. Открывать друг друга заново каждый день удивительно. Он одновременно и похож и не похож на того мальчика, которого я знала когда-то. И мужчина, которым он стал, пожалуй, нравится мне гораздо больше самоуверенного мальчишки.

Документы для нашего чудесного возрождения на Сайшере давно готовы и имена, которые выбрал Нейт, приводят меня в тихий ужас. Наверное, он сделал это специально. Не сознаётся, зараза белобрысая. И если Энрике хоть как то созвучно с Эриком, то остальные… Джамиль превратился в Джиани, Рада в Ренату, а Кир в Коррадо. Такое имя вообще существует? Дичь. Но Нейт только угорает надо мной, и зовёт теперь не иначе как Мэринелла. Говорит, надо привыкать. Мне остаётся лишь скрипеть зубами и мечтать добраться до его шеи. При этом каждая беседа с засранцем как глоток свежего воздуха. Кир вроде перестал психовать по данному поводу, по крайней мере, внешне. Кто знает, может по вечерам в зале он представляет на месте боксёрской груши физиономию моего друга.