Непристойные предложения

– Как вы можете говорить, что мы не в состоянии открыть ничего важного? – несмотря на извинение Рабда ментальный «голос» профессора, каким его слышал мозг Мэншипа, дрожал от негодования. – Ведь самая грандиозная задача, стоящая перед флефнобской наукой, – это полеты к отдаленным частям галактики, где расстояние между звездами просто громадны по сравнению с относительно плотным расположением звезд в галактическом центре.

Мы можем путешествовать между пятьюдесятью четырьмя планетами нашей системы и недавно добились того, что смогли посетить соседние солнца, но даже полеты в отдаленную часть галактики, населенные подобными образцами, остаются на сегодняшний день лишь мечтами, какими еще два века назад были полеты за пределы атмосферы.

– Верно! – резко прервал его Рабд. – А почему? Потому что у нас нет кораблей, способных на такие перелеты? Это не для вашей срепетной выпухоли, профессор! Потому что с момента разработки привода Бульвонна любой корабль флота флефнобов, любое коммерческое судно вплоть до моего трехтурбинного прогулочного катера, способно долететь до таких отдаленных мест, как астрономическая единица 649‐301‐3, к примеру, и вернуться обратно, даже не разогревая двигателей. Но мы этого не делаем – и по вполне разумной причине.

Клайд Мэншип слушал или принимал сигналы настолько усердно, что два полушария его мозга, казалось, с силой терлись друг о друга. Он был очень заинтересован в астрономической единице 649‐301‐3 и во всем, что могло без особого труда или пусть даже с каким бы то ни было трудом долететь до этой единицы, годился и метод транспортировки, далеко превосходящий все земные стандарты.

– А причина, конечно же, довольно практична, – продолжил молодой исследователь. – Умственное истощение. Старое доброе умственное истощение. За двести лет решения любых проблем, связанных с путешествиями в открытом космосе, мы даже не пмбффили каким-либо образом эту проблему. Все, что нам нужно сделать, это отлететь ничтожные двадцать световых лет от поверхности родной планеты, и тут же наступает ментальное истощение. Самые разумные члены команды начинают вести себя как умственно отсталые дети, и, если не повернуть обратно, они лишаются рассудка, их ментальное истощение поделит такого флефноба на ноль.

«Все понятно, – восхищенно подумал Мэншип. – Проще простого! Телепатическая раса типа этих флефнобов… Ну конечно же! Привыкшие с самого рождения постоянно находиться в ментальной ауре своего вида, полностью зависеть от телепатии в общении, так как никогда не было необходимости вырабатывать какой-либо другой метод… Какими одинокими, какими бесконечно одинокими в этом космосе чувствовали они себя, когда их корабли достигали той точки, откуда уже невозможно было поддерживать связь с родным миром!»

А их образование… Мэншип мог только гадать, какой системы образования придерживались существа, столь сильно отличавшиеся от его вида, но, без сомнения, это должен быть высокоуровневый и непрерывный умственный осмос, взаимный умственный осмос. Однако все работало: их система образования, скорее всего, делала ставку на участие индивида в группе. Когда чувство вовлеченности критически истощалось из-за стоящего на его пути барьера или огромного межзвездного расстояния, психологическое разложение флефноба становилось неминуемым.

Но все это было неважно. Существовали межзвездные корабли! Существовали транспортные средства, которые могли доставить Клайда Мэншипа обратно на Землю, обратно в Университет Келли, к той работе, которую он желал закончить, чтобы, наконец, стать профессором сравнительного литературоведения: Сравнение стиля и содержания в пятнадцати типичных корпоративных отчетах для миноритарных акционеров в период с 1919 по 1931 гг.

Впервые внутри него пробудилась надежда. Но мгновение спустя она валялась на спине и массировала подвернутое колено. Предположим, говорил его внутренний голос, предположим исключительно ради дискуссии, что он сможет каким-либо образом выбраться из этого места, что, судя по всему, является маловероятным, а потом найти те космические корабли, о которых упоминал Рабд… Возможно ли, кроме как в диком и воспаленном воображении, представить себе, что он, Клайд Мэншип, у которого все валилось из рук, механические навыки которого заставили бы усмехаться неандертальца и хихикать питекантропа, возможно ли было поверить, сардонически завершал его внутренний голос, что Клайд Мэншип сможет управлять различными устройствами в инопланетном космическом корабле и всякими-разными приспособлениями, которые столь необычные существа как флефнобы, по всей видимости, установили в свои суда?

Клайд Мэншип угрюмо признал, что вся эта затея казалась практически неосуществимой. Но он потребовал от своего внутреннего голоса убраться ко всем чертям.