Непристойное предложение

— Что касается меня, то я — за.

— Что касается меня, то очень жаль, — хихикнул Эберхард.

Мне тоже было очень жаль. Я сломала голову, придумывая, как предотвратить аферу между Штефаном и Эвелин. Похоже, это была не самая лучшая идея, как полагала Элизабет. И определенно это было не самое лучшее для моего персонального фэншуй.

Через несколько дней я внезапно обнаружила Эвелин стоящей на коленях на ее собственной клумбе. Перед ней лежало несколько картонных коробок.

Я определила, что в них были упакованы лампы дневного света.

— Что это, черт побери?.. — спросила я.

— Не беспокойся. Я оплатила это из своих денег, — ответила Эвелин. — И ты ведь сказала, что в этой оранжерее я могу использовать столько места для своей опытной грядки, сколько захочу.

— Да, но, Эвелин, — я говорила с ней как с глупым, упрямым ребенком, — лампы дневного света тебе не понадобятся. Это деньги, выброшенные на ветер. Растения в оранжереях и без того имеют прекрасные условия для роста.

— Но для моих растений необходимо очень много света, — парировала Эвелин.

Я назидательно усмехнулась:

— И что же это за растения?

— Cannabis, — ответила Эвелин и показала мне упаковку с семенами.

— Cannabis? — оторопев, повторила я. — Ты имеешь в виду — конопля?

— Именно, — сказала Эвелин. — Я заказала себе семена и рассаду. Хорошенькая, правда?

В одной из коробок находилась молоденькая травка в горшочках из газетной бумага. Я покачала головой.

— Да, твое честолюбие достойно уважения, но почему ты решила начать именно с этого? Ты хочешь заняться изготовлением пуловеров? С таким же успехом для этой цели ты могла бы выписать себе из Китая тутовое дерево!

— Оливия! Это cannabis! Я не собираюсь ткать из этого нитки — я хочу курить травку!

— Эвелин! Но ты не посмеешь выращивать здесь наркотический дурман. Это незаконно! И вообще, как ты получила материал для посадки?

— Я выписала его через Интернет, — ответила Эвелин, делая характерный жест руками. — Ты сказала, что там можно найти все, что угодно, и оказалась права. Поэтому закрой, пожалуйста, рот. Торговать семенами еще никто не запрещал.

— Но… — начала я. Я не знала наверняка, что собиралась сказать, однако начать непременно следовало со слова «но».

— Торговать рассадой — это уже криминал, — перебила меня Эвелин. — Но не меньший криминал распространять готовый продукт. Килограммами.

— Послушай, Эвелин, ты сама себя посадишь за решетку! — закричала я.

Эвелин вздохнула.

— Я не собираюсь садиться за решетку. Я лишь стану проводить новые исследования. И по возможности зарабатывать деньги.

— Ты и так скоро получишь миллион! — снова закричала я.

— Миллион, который в первую очередь пойдет на оплату наших долгов, — ответила Эвелин. — После чего останется совсем не так много, и если я действительно хочу родить ребенка, мне нужно очень много денег. Ты знаешь, сколько стоит хорошая няня? Я должна зарабатывать деньги. Так или иначе!

— Путем нелегального выращивания сырья для производства наркотиков? — возмущенно воскликнула я.

— Боже сохрани, — ответила Эвелин. — Максимум для того, чтобы делать тесты на ТНС.[20] Или это называется HCG?[21] Я все время путаю. Но можно получить все, что нужно, через Интернет. Там можно заказать целую лабораторию с оборудованием.

— Эвелин! За это ты можешь отправиться в тюрьму. И я вместе с тобой!

Эвелин согласно кивнула.

— Так не распространяйся об этом дальше. Кстати, ты уже заходила в дом? Господин Какабульке действительно очень прилежный. Гостевая комната уже готова. Выглядит потрясающе. Пойдем, я тебе покажу.

Это, совершенно очевидно, был отвлекающий маневр. Но я с готовностью засеменила за ней следом. Мне пришла в голову утешительная мысль: Эвелин была полным профаном, и она загубит свои посадки. Чего стоило то, что ей удалось в рекордное время извести все свои комнатные растения. Она наверняка не сможет вырастить бедные росточки конопли здесь. И дело уладится само собой.

В доме меня встретил нестерпимый и до сих пор незнакомый запах.

— Проходи сюда. — Эвелин подтолкнула меня к гостевой комнате, словно я вошла в свой собственный дом в первый раз.

Но когда она открыла дверь, я сначала в самом деле подумала, что оказалась в чужом доме. От старой гостевой комнаты не осталось и следа. Я открыла от удивления рот. Старинную железную кровать тоже было не узнать. Кто-то, словно по мановению волшебной палочки, освободил помещение от нагромождения всего старого и ненужного и окрасил его в кремовый цвет. Даже приснопамятный плюшевый заяц смотрелся здесь теперь словно неотъемлемый и очень кстати подобранный аксессуар.

— Правда, старина Какабульке сделал все великолепно? — спросила Эвелин.

— Да, ничего не скажешь! — все еще не могла прийти в себя я. — Что, оказывается, можно сделать всего из двенадцати квадратных метров полезной площади! А куда же исчезла батарея отопления?

— Под облицовкой, — ответила Эвелин.