Неправильные

— Господи, я идиот. Купился, как подросток. Разве Саша могла участвовать в оргии? Разве могла она сидеть на другом мужике и чуть ли не облизывать его? — выкрикивает он, подскочив с пола. — Что за идиотизм! А вы, разве вы могли заниматься сексом, как дикие звери, друг у друга на глазах? — хохочет он, и этот смех принадлежит человеку, который в ужасе от собственной доверчивости. — Я убью его. Разобью ему морду об асфальт.

Пока Ваня судорожно проговаривает слова, я с трудом пытаюсь сообразить, откуда Марку известно, что в ту ночь эротические танцы постепенно сменились настоящей оргией, в которой мы с Сашей не принимали участия. Откуда ему известно, что Саша сидела на стриптизере? Кто сказал ему это?

— Ничего не было Вань, — добавляю я тихо. — Лучше сходи к Саше и поговорите обо всем сейчас. Ты обо всем узнал недавно, а она целый день думает об этом, представь, каково ей.

— Лер, я не знаю, что бы мы вдвоем делали без тебя… — Его голос срывается, и, сделав шаг навстречу, Ваня заключает меня в крепкие и дружеские объятия, от чего необъяснимым образом моя тревога только усиливается. — Спасибо тебе. Погоди, а о чем ты говорила вначале? Я что-то запутался совсем…

— Ничего. Сегодня просто какой-то сумасшедший день.

Я обнимаю чужого жениха в своем номере, чего бы не могла и представить несколько дней назад. Как и того, что буду спать с его братом. Странные выдались дни, и почему-то именно сейчас, стоя в объятиях Вани, я все отчетливее осознаю, что совсем скоро я рухну в пропасть, а маска правильной девочки наконец слетит с моего лица.

Глава двадцать вторая

Мои ладони вспотели. Помню, как в двадцатиградусный мороз, стоя перед темно-коричневым глянцевым гробом, мои руки были такими влажными, что, кажется, и не ощущали морозного воздуха. Им было жарко, и они горели.

А сейчас я стою в кабине лифта, передо мной чужие затылки, но мои ладони все также нестерпимо пылают. Наверное, тысячи микробов в данную секунду размножаются на влажной коже, но почему-то теперь эта мысль не так сильно волнует меня, как то, что мне предстоит пережить сегодня. Не понимаю, с чего вдруг появилось это предчувствие. Колючее и обжигающее. Стоит только подумать о Марке, Ване и Саше, кончики пальцев начинают дергаться.

Я иду на торжественный ужин, а кажется, что на казнь. Жутко звучит, но в какую-то секунду перед моими глазами проносятся воспоминания из разных периодов моей жизни.

Детство. Открываю новогодний подарок в ярко-красной обертке, а родители сидят рядом и с интересом смотрят на меня. Ждут моей реакции. Папа улыбается и кидает на маму счастливый взгляд, когда я верещу от радости при виде музыкального плеера. Как бы я хотела, чтобы он вернулся к нам и вновь показал, как правильно нужно мариновать мясо на шашлык и нанизывать кусочки на шампуры.

— Добрый вечер! — здоровается какой-то мужчина со мной, когда я вхожу в сверкающий зал. Машинально улыбаюсь и киваю ему.

Школа. Завершается последний школьный урок по истории России, и учительница с ярко-рыжими волосами желает каждому из нас доброго пути во взрослой жизни. Моей соседке она говорит, чтобы та поменьше кокетничала с мальчишками, а мне — почаще улыбаться, ведь моя улыбка растопит лед в любом сердце.

— Валерия, ваш столик под пятым номером, — говорит мне организатор в кремовом брючном костюме. — Он вон там, рядом с большой цветочной вазой.

Университет. Мы с девчонками едем на моей красной «Мазде» по центральной ночной улице с односторонним движением и громко подпеваем Селене Гомес. На светофоре с нами равняется белый седан, блестящий, наполированный. Парень внутри подмигивает мне и резко срывается с места, когда загорается зеленый. Принимаю вызов, но догнать его у меня так и не получается — маловато мощи. А чуть позже мы вдвоем пьем с ним кофе из картонных стаканчиков и только-только знакомимся. В моем животе порхают бабочки.

— Лера, выглядишь невероятно! — восклицает Ольга, взяв меня под руку. — Это то самое платье, которое ты купила здесь?

— Да, спасибо.

— Пойдем, я познакомлю тебя с моей сестрой и ее мужем, она, кстати, все мечтает записаться к тебе.

Ольга держит меня под руку и направляет в сторону двух мужчин в темных костюмах и одной женщины в серебристом платье до пола.

Брак. В статусе жены я уже целый год, но кажется, будто целую вечность. Невыносимую вечность. Будь папа рядом, он бы защитил меня. Он бы сразу сказал, что не нужно связывать свою жизнь с этим чудовищем. И я бы не сидела здесь, на холодном кафельном полу, с глубокой кровоточащей раной, боясь сделать малейшее движение.

— Знаете, я столько слышала о вас, Лера, что мне кажется, будто бы я лично знакома с вами! — говорит сестра Ольги. Я прослушала ее имя.

— Очень приятно это слышать.

— А где же наши виновники торжества? Уже должны были подняться сюда.

Ольга переживает и озирается по сторонам. Должно быть, поведение Саши ее беспокоит.