Неоновый мираж

– Делай, как я говорю, Нат. Она не спит. Я позвонил ей. – Он ухмыльнулся, как смущенный ребенок. – Тэбби сказала, чтобы я позвонил ей.

Но я не стал подниматься в номер Пег. Я отправился в свою комнату в «Ласт Фронтиер». У меня за этот вечер и без того было достаточно эмоциональных встрясок.

Я был уже под одеялом, готовым погрузиться в сон, несмотря на все происшедшее, как в дверь кто-то постучал. Я несколько мгновений лежал молча, глядя в потолок. В дверь опять постучали, еще раз и еще раз. Только после этого я выбрался из постели. Я был в одном нижнем белье. Впрочем, кому до этого было дело.

Я открыл дверь.

Она стояла на пороге с поцарапанным лицом, без следов какой-либо косметики, ее волосы не были прибраны. Она посмотрела на меня с выражением полной безысходности. Я не удержался и нежно прикоснулся к ее щеке.

– Мне очень жаль, Пег.

Она сказала, словно маленькая девочка:

– Ты заберешь меня домой, Нат?

– Конечно, милая.

Ее фиалковые глаза смотрели в никуда.

– Спасибо. Я очень благодарна тебе. Она повернулась, чтобы уйти. Ее походка была неверной. Я догнал ее. Я вышел в коридор в одном исподнем. Но кому было дело до нас в этот поздний, а может, ранний час.

– Ты в порядке?

– Не совсем, – ответила она тем же детским голосом.

Затем она схватила меня, прижалась к моей груди и заплакала. Заплакала!

Я довел ее до своей комнаты, посадил ее на край кровати, сел рядом, и она еще долго плакала, уткнувшись мне в плечо.

– Он... позвонил мне... и сказал, что между нами все кончено.

– Я знаю, – сказал я.

Она подняла на меня заплаканные глаза и спросила:

– Ты... ты знаешь?

Я коротко рассказал ей о том, что произошло с Вирджинией.

– Он... он звонил мне из ее больничной палаты?

– Да.

– И она была там?

– Безусловно.

– Ты знаешь, что он мне сказал?

– Нет.

– Он сказал, что она поставила его перед выбором – или она, или я. – Она проглотила слезы. – И он предпочел ее.

Я ничего не сказал.

– Как ты это воспринимаешь? – спросила она.

– Нормально, – ответил я. – Ведь они муж и жена.

В ее глазах сначала появилось удивление, а затем – гнев.

Я кивнул:

– Обручены. Они это сделали не так давно. В Мексике.

– Значит, я была... с женатым мужчиной? И даже не подозревала об этом?

– Именно так.

Она сидела и о чем-то думала. Затем она встала. Сбросила с себя халат. На ней была та самая ее коротенькая голубая ночнушка.

– Сними с себя все, – сказала она сквозь зубы.

– О'кей, – сказал я и сбросил с себя нижнее белье.

Она перешагнула через лежавший на полу халат. Ее тело было смуглым, за исключением двух белых полосок – тех мест, которые обычно закрывал ее купальник.

– Сделай это для меня, – сказала она, ложась на спину и раскрывая свои объятия.

Она хотела отомстить Сигелу. Я знал это.

Но я все равно сделал то, что она просила.

Я вонзился в нее, словно нож, и взял реванш за все, и она была в экстазе, когда я закончил.

Затем я прижал ее к себе и утешал, как Бен утешал находившуюся без чувств Вирджинию, и она уснула в моих объятиях.

В воскресенье мы несколько раз занимались любовью – в перерывах между прогулками, покупками дурацких сувениров и игрой с «однорукими бандитами».

А в понедельник, прежде чем сесть в поезд, мы зашли в одну из церквушек Вегаса и обвенчались.

Это была ее идея, я же воспринял это как игру. Разве Лас-Вегас не место для азартных игр?

Глава 22

В один из теплых июньских дней – это было в пятницу – я вновь оказался в Лос-Анджелесе. Мы сидели в офисе моего компаньона Фреда Рубински в Брэдбери-билдинг, обсуждая перспективы нашего дальнейшего сотрудничества. Мы оба были довольны тем, как идут дела в нашем совместном предприятии. Формально я был боссом, потому что мне принадлежал пятьдесят один процент акций его агентства. Вместе с тем я сделал его вице-президентом детективного агентства А-1, и он возглавлял филиал моей фирмы в Лос-Анджелесе. Словом, два наших агентства по-прежнему были независимы друг от друга, за исключением моего участия в его бизнесе. Мы теперь намеревались создать общенациональное детективное агентство. {Я собирался, в частности, открыть филиал и в Нью-Йорке.) У меня в штате работало десять детективов, у Фреда – шесть.

Обсудив наши дела, мы перешли к другим темам, хотя о чем могут говорить два детектива, кроме как о проблемах уголовного мира?

– Я так понял, что Билл Друри зашел в тупик в своем расследовании, – сказал Фред, нахмурившись, отчего на его обветренном лице появились глубокие морщины, контрастировавшие с его гладкой, блестящей лысиной.

– Как ни печально, но это так, – сказал я. – И это не удивительно. Прокуратура выдвинула против него обвинения.

– Что за обвинения?

– Сговор с целью добиться обвинительного приговора путем лжесвидетельства. Двое из негров-свидетелей по делу о покушении на Рэйгена рассказали, что Билл предложил им в качестве поощрения за дачу показаний двадцать пять тысяч.

– Вот сволочи. Он может как-нибудь выпутаться?

– Я не знаю. Оба этих свидетеля отказались от своих показаний, так что эти трое букмекеров с Вест-Сайда, которые участвовали в покушении, спокойно отправились по домам.