Читаем Неон, она и не он полностью

Умный, глупый, взрослый мальчишка! Да разве о его здоровье пеклась она? Разумеется, ее мужчина должен быть здоровым, иначе, зачем он ей! Но в этом случае она беспокоилась больше о собственных ощущениях. Нелюбимый, да еще курящий – согласитесь, это слишком для такой чистюли, как она! А в том, что целоваться ей с ним рано или поздно придется, она уже мало сомневалась.

Ей определенно понравился его жест – после двадцати лет курения вот так сразу рвануть на душе тельняшку, расцарапать ее до пугливого обмена веществ и кровью расписаться под скоропалительным обещанием! Она тут же спросила себя, на какие жертвы, в свою очередь, могла бы пойти ради него, и обнаружила, что жертвовать чем-либо пока не готова, Желая сгладить свое виноватое бездушие, она захотела было взять его под руку, но в последний момент передумала.

Добравшись до кофейни, они нашли вчерашний столик свободным и устроились за ним. Она вдруг почувствовала, что голодна, и не желая признаваться в этом, заказала к миндальному пирожному еще и буше. Для себя он, решив худеть, попросил только кофе.

– Итак, вчера вы собрались рассказать, почему до сих пор не были женаты! – откинувшись на спинку, напомнила она игривым тоном.

– Все очень просто: я считаю, что жениться следует только по любви, – став серьезным, ответил он.

– Так вы что, никого не любили?

– Нет, почему же, любил. В школе и потом еще… один раз. И вот сейчас второй. В смысле, третий!

– Оставим в покое третий и вернемся ко второму. Что случилось? Вас обманули? – теребила она его, добиваясь признания и зная, что потом это сделать будет труднее.

– Меня попросту не любили…

– И вы, конечно, не смирились и расстались!

– Именно так!

– Мне почему-то кажется, что вы не очень переживали!

– Наоборот. Очень.

– Ну, не знаю! Вы не похожи на человека, который способен сильно переживать! – улыбнулась она, с каким-то тайным удовольствием наблюдая, как на его лице возникает недоумение.

– Как вам сказать… Конечно, это был не Шекспир, и все же… – озадаченно глядел он на нее.

– И что же, с тех пор вы так никого и не любили?

– Представьте себе, нет!

– Но интрижки же у вас были и не одна!

– Почему вы так считаете?

– Ну, я же вижу по вашему обхождению, что вы мужчина опытный!

– Хм… Другими словами, вы сомневаетесь в том, что я способен на серьезные чувства!

– Нет, это я к тому, что выбор, как я понимаю, у вас был… – упрямо добивалась она ясности.

– Был, но я разборчив. Разве это плохо?

– Нет, нормально. Я тоже разборчива.

– Вот видите! Тогда позвольте мне выразиться по этому поводу коротко и многозначительно: когда мне кто-то хвастается, что был в Англии, я отвечаю, что не был там, зато хорошо говорю по-английски.

– Это вы к чему?

– К тому, что хоть я и не был женат, но имел достаточно возможностей узнать, что это такое.

– Тонко, ничего не скажешь! И что же – вы так и не собираетесь побывать в Англии?

– Вы прекрасно знаете – теперь это зависит только от вас.

Она отвела глаза.

– Заметьте, Наташенька – я никому еще… нет, вру!.. конечно, вру… я это сделал первый раз именно пятнадцать лет назад…

– Что именно?

– Предложение… Я сделал предложение пятнадцать лет назад. Вы вторая женщина в моей жизни, которой я сделал предложение.

– Вы не представляете, как обидно быть второй! – с нескрываемой усмешкой глядела она на него.

Он прищурился, и лицо его неуловимо подобралось.

– Вы знаете, Наташа, честно говоря, я не понимаю двух вещей… Можно спросить?

– Конечно!

– Я не понимаю двух простых вещей: как вам можно изменять и почему вы до сих пор не замужем!

Улыбка сошла с ее лица.

– А вы, оказывается, злой! – покраснела она.

– Неправда! Я как котенок – послушный, игривый и добрый! – парировал он.

Помолчав, она произнесла устало и беспомощно:

– Извините меня, Дима, если я что-то не то спросила…

– Ну, что вы, Наташенька, что вы! – захлопотал он. – Это вы извините меня, ради бога!

Он подался вперед и, опершись локтями на столик, направил руки в ее сторону, словно желая взять ее руки в свои.

– Вот, смотрите, нам уже несут! Вы, наверное, проголодались! Надо было, все-таки, идти в ресторан!

Смазливая официантка, с любопытством поглядывая на них, сгрузила на столик заказ и, опустив поднос, стояла, глядя на Дмитрия, словно желая спросить: «Что-то еще?»

– Спасибо, – вместо него сухо сказала Наташа. Девушка удалилась.

– Вы правы, Дима, я так торопилась к вам, что не успела пообедать! – улыбнулась она, искупая приятной для него выдумкой свою бесцеремонность.

Глаза его округлились, он смутился и покраснел.

– Но Наташенька, но вы же… но я же… но как же так… нет, вы не представляете, как мне неудобно! Но ведь мы могли бы…

– Не беспокойтесь, Дима! Сейчас я перебью аппетит, а дома поужинаю! Мне не привыкать!

– Бедная вы моя! – исказилось его лицо гримасой страдания. – Все, все, молчу! Ешьте!

Она быстро управилась с пирожными, ей не хватило кофе, и он встал и сходил за ним. Отпив до половины, она отодвинула чашку, приложила к губам салфетку и посмотрела на него:

Перейти на страницу:

Все книги серии Трилогия [Александр Солин]

Неон, она и не он
Неон, она и не он

Это роман для женщин и небольшого числа мужчин, а также избранных читателей особого рода, понимающих толк в самодостаточном перезвоне словесных бус, которыми автор в соответствии со своими вкусами попытался украсить незатейливое пространство романа. Хотелось бы, однако, надеяться, что все читатели, независимо от их предпочтений, будут снисходительны к автору – хотя бы за его стремление нарастить на скелете сюжета упругие метафорические мышцы, чьей игрой он рассчитывал оживить сухую кожу повествования. Автор придерживается того заблуждения, что если задача скульптора и поэта – отсечь от материала лишнее, то в прозе должно быть наоборот: чем больше автор добудет словесного мрамора, тем лучше, и пусть читатель сам отсекает все лишнее.Следует также предупредить, что роман этот не о любви, а о ее клинических проявлениях, о ее призраке и погоне за ним по той сильно пересеченной местности, которой является современный мир, о той игре чувств, что, разгораясь подобно неоновым фонарям, своими причудливыми переливами и оттенками обязаны, главным образом, неисправимому подземному электричеству российских общественных недр. Автор исходит из того факта, что любовь на необитаемом острове совсем не та, что на обитаемом, тем более если этот остров – Россия. Именно поэтому так любопытна для нас та густая, нелепая тень, которую страна отбрасывает, если можно так выразиться, сама на себя, принуждая ее жителей из числа теплолюбивых искать, как это издавна у нас принято, другие звезды, иные небеса.Возможно, кто-то упрекнет автора в излишнем внимании к эротическому опыту героев. Надеемся все же, что наше описание этого фундаментального аспекта межполовых отношений, без которого они также пресны, как и безжизненны, скорее чопорное, чем развязное и что неправы будут те, кому вдруг покажется, что чем дальше мы суем нос в нашу историю, тем больше она напоминает прием у сексопатолога.

Александр Матвеевич Солин , Александр Солин , Солин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Вернуть Онегина
Вернуть Онегина

Перед вами карманный роман, числом страниц и персонажей схожий с затяжным рассказом, а краткостью и неряшливостью изложения напоминающий вольный дайджест памяти. Сюжет, герои, их мысли и чувства, составляющие его начинку, не претендуют на оригинальность и не превосходят читательского опыта, а потому могут родить недоумение по поводу того, что автор в наше просвещенное время хотел им сказать. Может, желал таким запоздалым, мстительным и беспомощным образом свести счеты с судьбой за ее высокомерие и коварство? Или, может, поздними неумелыми усилиями пытался вправить застарелый душевный вывих? А, может, намеревался примириться с миром, к которому не сумел приладить свою гуманитарную ипостась?Ни первое, ни второе, ни третье. Все, что автор хотел – это высадить в оранжерее своей фантазии семена, которые, без сомнения, таятся в каждой человеческой судьбе, и, ухаживая за ними по мере сил и способностей, наблюдать, как прорастает, крепнет и распускается бесплотное, умозрительное древо страстей и событий (то самое, из которого иногда добывают художественную целлюлозу) с тем, чтобы под его скромной сенью предложить блюдо, приготовленное из его горьковатых и жестковатых плодов. Возможно, стремясь сделать блюдо аппетитным, автор перемудрил со специями, а потому заранее просит уважаемых читателей быть снисходительными и милосердными к его ботаническим и кулинарным стараниям.

Александр Матвеевич Солин

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги