Читаем Необычная судьба полностью

– Сколько суеты, беготни! Я тебе, Любаша, немного завидую, – чтобы сменить тему разговора, сказала Клавдия.

– А что Ашот?

– Мы с ним на эту тему не говорим, ему трудно принять решение. Недавно с грустью сказал: «Я бы уже уехал к Лорису, а встретил тебя – и вот сижу здесь. Ты, Клавочка, видно – моя судьба».

В пятницу Султан Магометович торжественно преподнес молодой паре свидетельство и объявил их мужем и женой. А днем они отметили это событие праздничным обедом у Ашота. Народу было немного, человек тридцать, но тем теплее и уютнее проходила их свадьба.

Клавдия с Ашотом подарили новобрачным по золотому кольцу, от Персбюро прислали большой персидский ковер. Больше всех хлопотали по дому Арева с мужем. Ашот познакомил ее с Клавдией. Она, бесцеремонно осмотрев Клавдию, сказала: «Красивая женщина, дай бог тебе с ней счастья, сынок».

Но больше всего Арева уделила внимание родителям новобрачных. Узнав от них, что Люба с Александром уезжают в Москву и друзей у них нет, она сказала: «Вы не будете одиноки, мы будем часто с вами встречаться, и если вам нужна будет помощь по дому, мои дети все сделают».

Люба с Александром были благодарны Ареве за ее участие в судьбе их родителей.

В этот вечер Люба ушла ночевать к Александру, а на другой день они расстелили новый ковер, сделали перестановку мебели по вкусу Любы и квартира из жилища холостяка превратилась в уютное семейное гнездышко.

– Ну вот, – при встрече сказала Клавдии Люба. – Моя судьба решена. – Я чувствую, что уеду и не буду знать, что предприняли вы с Ашотом. Неужели мы потеряем друг друга? Переписка из одной страны в другую – затруднительна.

– Если мы переедем в Москву, то разыщем вас через справочное бюро, а сможете, перешлите адрес с кем-нибудь в Посольство в Тегеран.

В марте был большой базарный день, и две подруги решили посетить его. Люба присматривала себе одежду в Россию. Народу было много, лавок с товарами – глазами не охватить. Люба с Клавдией протискивались сквозь толпу, когда Клавдия вдруг вскрикнула: «Назад, назад! – Надвинула соломенную шляпу на лоб и потащила Любу в обратном направлении. Когда они отошли на приличное расстояние от рынка, Люба спросила: «Ты что, черта что ли увидела?»

– Черта не черта, а Миружана с Омаром. Они, видно, тоже привезли товар.

– Ну и как?

– Как? Испугалась. Представляешь, если бы он меня узнал? Страшно подумать.

– Да, неприятная встреча, всю прогулку нам испортила. Ашоту скажешь?

– Наверное, я буду бояться ходить куда-нибудь, а он не поймет в чем дело.

– Ну ладно, желаю удачного разговора, – сочувственно сказала Люба, прощаясь.

Есть довольно большая группа людей, и мужчин, и женщин, которые становятся активны, изобретательны, решительны, если появляется соперник или соперница. К ним принадлежал и Ашот. Когда Клавдия вечером рассказала ему о своей встрече с Миружаном, он воскликнул: «Как? Здесь в городе? Ты уверена, что он тебя не видел?»

– Уверена, народу было не пробиться. Он стоял спиной, я увидела его помощника Омара.

– Сердце не екнуло? – ревниво спросил Ашот.

– Нет, я испытала только страх.

Они сели ужинать, перебрасываясь фразами об Александре, Любе, последних новостях, но Клавдия чувствовала, что Ашот все время о чем-то думает и решила ему не мешать. Она взяла книгу и углубилась в чтение.

– Если бы Клавдия встретилась с Миружаном лицом к лицу, – думал Ашот, – он мог бы подогнать машину и увезти ее. Мало ли так исчезает людей? – Я думаю, что он еще вынашивает план мести, хотя и прошло более двух лет. Клавдия не защищена от него. Если он привез товары сегодня, он может привезти их и в следующие базарные дни. Вероятность их встречи возрастает. Что же делать? Уехать вслед за Любой и Александром, мы так подружились вместе? Александру предоставляют работу, квартиру, а что меня ждет в России? Завтра зайду к Султану Магометовичу и посоветуюсь с ним.

Клавдии же он сказал: «Раз складывается так ситуация, какое-то время одна в город не выходи. Сидела же ты полгода на территории госпиталя, никуда не отлучаясь, посиди еще. Пусть Люба лучше к тебе заходит, а в город и ко мне будешь ходить со мной».

<p>IX</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь и судьба

Необычная судьба
Необычная судьба

Эта книга о судьбе матери автора книги Джаарбековой С. А. – Рыбиной Клавдии Ивановне (1906 Гусь-Хрустальный – 1991 Душанбе). Клавдия прожила очень яркую и интересную жизнь, на фоне исторических событий 20 века. Книга называется «Необычная судьба» – Клавдия выходит замуж за иранского миллионера и покидает СССР. Но так хорошо начавшаяся сказка вскоре обернулась кошмаром. Она решает бежать обратно в СССР. В Иране, в то время, за побег от мужа была установлена смертная казнь. Как вырваться из плена в чужой стране? Находчивая русская женщина делает невероятное и она снова в СССР, с новым спутником жизни, который помог ей бежать. Не успели молодые насладиться спокойной жизнью, как их счастье прервано началом Великой Отечественной войны. Ее муж, Ашот Джаарбеков, отправляется на фронт. Впереди долгие годы войны, допросы «тройки» о годах, проведенных заграницей, забота о том, как прокормить маленьких детей…

Светлана Ашатовна Джаарбекова

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Кровавая пасть Югры
Кровавая пасть Югры

О прозе можно сказать и так: есть проза, в которой герои воображённые, а есть проза, в которой герои нынешние, реальные, в реальных обстоятельствах. Если проза хорошая, те и другие герои – живые. Настолько живые, что воображённые вступают в контакт с вообразившим их автором. Казалось бы, с реально живыми героями проще. Ан нет! Их самих, со всеми их поступками, бедами, радостями и чаяниями, насморками и родинками надо загонять в рамки жанра. Только таким образом проза, условно названная нами «почти документальной», может сравниться с прозой условно «воображённой».Зачем такая длинная преамбула? А затем, что даже небольшая повесть В.Граждана «Кровавая пасть Югры» – это как раз образец той почти документальной прозы, которая не уступает воображённой.Повесть – остросюжетная в первоначальном смысле этого определения, с волками, стужей, зеками и вертухаями, с атмосферой Заполярья, с прямой речью, великолепно применяемой автором.А в большинстве рассказы Валерия Граждана, в прошлом подводника, они о тех, реально живущих \служивших\ на атомных субмаринах, боевых кораблях, где героизм – быт, а юмор – та дополнительная составляющая быта, без которой – амба!Автор этой краткой рецензии убеждён, что издание прозы Валерия Граждана весьма и весьма желательно, ибо эта проза по сути попытка стереть модные экивоки с понятия «патриотизм», попытка помочь россиянам полнее осознать себя здоровой, героической и весёлой нацией.Виталий Масюков – член Союза писателей России.

Валерий Аркадьевич Граждан

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Война-спутница
Война-спутница

Книга Татьяны Шороховой, члена Союза писателей России, «Война-спутница» посвящена теме Великой Отечественной войны через её восприятие поколением людей, рождённых уже после Великой Победы.В сборнике представлены воспоминания, автобиографические записки, художественные произведения автора, в которых отражена основа единства нашего общества – преемственность поколений в высоких патриотических чувствах.Наряду с рассказами о тех или иных эпизодах войны по воспоминаниям её участников в книгу включены: миниатюрная пьеса для детей «Настоящий русский медведь», цикл стихотворений «Не будь Победы, нам бы – не родиться…», статья «В каком возрасте надо начинать воспитывать защитников Отечества?», в которой рассматривается опыт народной педагогики по воспитанию русского духа. За последний год нашей отечественной истории мы убедились в том, что война, начавшаяся 22 июня 1941 года, ещё не окончена.Издание рассчитано на широкий круг читателей.

Татьяна Сергеевна Шорохова

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Непередаваемые прелести советской Прибалтики (сборник)
Непередаваемые прелести советской Прибалтики (сборник)

Вашему вниманию предлагается некий винегрет из беллетристики и капельки публицистики. Итак, об ингредиентах. Сначала – беллетристика.В общем, был у латышей веками чистый национальный праздник. И пришёл к ним солдат-освободитель. Действительно освободитель, кровью и жизнями советских людей освободивший их и от внешней нацистской оккупации, и от нацистов доморощенных – тоже. И давший им впоследствии столько, сколько, пожалуй, никому в СССР и не давал. От себя нередко отрывая. Да по стольку, что все прибалтийские республики «витриной советского социализма» звали.Но было над тем солдатом столько начальства… От отца-взводного и аж до Политбюро ЦК КПСС. И Политбюро это (а вместе с ним и сявки помельче) полагало, что «в чужой монастырь со своим уставом соваться» – можно. А в «уставе» том было сказано не только о монастырях: там о всех религиях, начиная с язычества и по сей день, было написано, что это – идеологический хлам, место которому исключительно на свалке истории…Вот так и превратила «мудрая политика партии» чистый и светлый национальный праздник в националистический ша́баш и оплот антисоветского сопротивления. И кто знает, может то, что делалось в советские времена с этим праздником – тоже частичка того, что стало, в конце концов, и с самим СССР?..А второй ингредиент – публицистика. Он – с цифрами. Но их немного и они – не скучные. Текст, собственно, не для «всепропальщиков». Эти – безнадёжны. Он для кем-то убеждённых в том, что Рабочее-Крестьянская Красная Армия (а вместе с ней и Рабочее-Крестьянский Красный Флот) безудержно покатились 22-го июня 41-го года от границ СССР и аж до самой Москвы. Вот там коротко и рассказывается, как они «катились». Пять месяцев. То есть полгода почти. В первые недели которого немец был разгромлен под Кандалакшей и за всю войну смог потом продвинуться на том направлении – всего на четыре километра. Как тоже четыре, только месяца уже из пяти дралась в глубоком немецком тылу Брестская крепость. Как 72 дня оборонялась Одесса, сдав город – день в день! – как немец подошёл к Москве. А «катилась» РККА пять месяцев ровно то самое расстояние, которое нынешний турист-автомобилист на навьюченной тачке менее, чем за сутки преодолевает…

Сергей Сергеевич Смирнов

Биографии и Мемуары / Проза / Современная проза / Документальное

Похожие книги