Необузданные

Они обсудили это, и теперь Мойра была уверена, что сможет сделать свой собственный остроконечный камень, если найдет подходящий и потратит на него определенное количество времени. А до тех пор, пока она будет учиться сплетать тростник и длинные травы вместе, чтобы делать корзины, Рут любезно провозгласила неудачные попытки Мойры в создании корзин — подставками для посуды или декоративными чашами, не предназначенными для фактического использования.

Добротная корзина ей не удавалась, но она все равно хорошо проводила время. Они с Рут говорили обо всем на свете. Они обсуждали детали проживания здесь, она слушала болтовню Рут о зеленых инопланетянах, в существовании которых Мойра до сих пор не была уверена, и они вспоминали о Земле. Иногда они случайно затрагивали тему, которая вызывала у них необъяснимую грусть, как например любимая книга, которую они никогда больше не прочтут, или телешоу, которое они никогда не досмотрят до конца. Иногда горе было гораздо более предсказуемым, поэтому они не говорили о своих семьях, друзьях или знакомых, хотя посмеялись над одним или двумя бывшими.

Часто они смеялись так сильно, что чуть не падали навзничь. Как будто они напились или воздух был слишком разряжен. Рут предстояло выговориться за шесть проведенных здесь месяцев, а Мойра отчаянно пыталась ухватиться за что-нибудь, что могло бы ее отвлечь от неизбежности сложившейся ситуации. Истерикой было не столько то, что они говорили, сколько их поведение. Но Мойра была благодарна. Это было похоже на один из тех импровизированных вечеров, которые начинаются с пары стаканчиков после работы, а затем канут в лету.

Вот только им так много раз приходилось расплетать подставку под посуду, прежде чем тростник пришёл в негодность, что они в конечном счете покинули свой укромный уголок, чтобы отправиться на поиски нового материала. Рут увела их с поляны, продолжая болтать, пока они рассредоточивались, ища в подлеске то, что им было необходимо.

— Ты когда-нибудь ходила в «Тим Хортонс»? Все от них в полном восторге, но я там никогда не была. Они ведь из Канады, верно? В них готовят пончики? По-моему, у них есть несколько точек на северо-востоке, например в Мэне и других подобных местах…

Пока они собирали тростник, Мойра слушала, как Рут щебетала об обыденных земных вещах, которые только приходили ей в голову. Они отошли чуть дальше друг от друга, пока Мойра не осознала, что осталась совсем одна.

В этот момент в нескольких шагах от нее с дерева спрыгнул Крану, Мойра подскочила и вскрикнула от неожиданности, вскинув и прижав руку к груди. Она успокоилась настолько, что почти сразу же бросила на него осуждающий взгляд. Он напугал ее, но когда она увидела, кто это, то перестала бояться. Она оправилась от неловкости из-за того, что плакала перед ним и Тройи, когда они проснулись, и теперь чувствовала, что стала чуть ближе к нему, но по-прежнему на всякий случай оставалась немного настороженной. По его бесстрастному лицу было трудно понять, о чем он думает.

Он сначала поднял хвост, а затем опустил, очевидно, в ответ на ее свирепый взгляд, но Мойра проигнорировала его и вернулась к сбору тростника. Они все равно не могли разговаривать. Вскоре ей под нос сунули пригоршню тростника, удерживаемую в мохнатой руке, как какой-нибудь нелепый букет после того, как с него сорвали цветы.

Она фыркнула от смеха.

— Спасибо, — усмехнулась она, добавив их в свою коллекцию. Она выпрямилась и посмотрела на него, когда почувствовала, как кончики его пальцев неуверенно коснулись ее руки. Он поднял на неё взгляд, когда подошел ближе. Ничто в его поведении не указывало на жестокость, поэтому она решила остаться на месте. Ей пора было прекращать убегать. Он пытался взаимодействовать с ней, и теперь она чувствовала себя настолько храброй, что готова была увидеть то, что он хотел ей показать.

Мойре пришлось запрокинуть голову, чтобы заглянуть ему в лицо, пока он медленно и осторожно сокращал расстояние между ними. Кончики его пальцев оставались на ее руке, но это было не так, как в пруду. Он не схватил ее и даже не удерживал силой. Она могла сбежать, если бы захотела. Все, что ей нужно было сделать, — это отступить.

Затем он наклонился к ней, замерев лишь на мгновение, когда она в замешательстве откинула голову назад, затем одним плавным движением покрыл разделявшее их расстояние и прижался губами к ее губам.

Это был не поцелуй. Не совсем. Его губы не двигались напротив ее губ, он просто плотно прижался к ним, как будто ждал того, что произойдет. Мойра не закрыла глаза и не оттолкнула его, она только удивленно моргнула, ее нос наполнил запах теплого льна.