Необузданные Желания

Я лежу на боку, лицом к окнам. Шторы задернуты, но из-под них пробивается полоска света, разбрасывая по полу золотистые солнечные лучи. Деклан дремлет позади меня, его дыхание глубокое и медленное, одна рука закинута мне на талию. Носом Деклан зарылся в мои волосы.

Я не особенно религиозный человек, но я действительно верю в чудеса. Я знаю, что есть так много вещей, которые мы не можем понять, но которые обладают силой двигать нами, несмотря ни на что. Таинственные вещи. Удивительные вещи. Вещи необычайной красоты, которые говорят с душой.

Вещи, которые исцеляют нас в местах, которые были разрушены так давно, что мы думали, что они потеряны навсегда.

Лежа в этой теплой постели в этой тихой комнате с этим прекрасным мужчиной, я чувствую чудеса вокруг себя.

Деклан шевелится, вытягивая ноги, крепче обхватывая меня за талию. Находя губами мой затылок, Деклан нежно целует меня.

Хриплым ото сна голосом он говорит:

— Вы, верблюды, храпите как-то нехорошо.

Я начинаю смеяться.

— Это не смешно. Я почти не сомкнула глаз.

— Переживёшь.

Я переворачиваюсь в объятиях Деклана и улыбаюсь. Он улыбается в ответ, убирая волосы с моего лица.

— Доброе утро, — бормочет Деклан.

— И тебе доброе утро.

Устраивая голову на подушке, Деклан позволяет своему пристальному взгляду блуждать по моему лицу. Он тихо удовлетворенно вздыхает.

— Слава богу, я не стал священником.

Я приподнимаю брови.

— Да, это был бы неудачный выбор профессии, учитывая твою склонность стрелять в людей.

— Хотя я почти им стал. Я планировал получить степень магистра богословия, но вместо этого пошел в армию.

Я смотрю на Деклана, уверенная, что он шутит.

— Серьезно? Ты?

Он хихикает.

— Ага. Я не всегда был твердолобым. Когда-то давным-давно я был очень романтичным человеком.

Его взгляд слегка затуманивается.

— Но жизнь рано избавила меня от всех моих романтических представлений.

Я протягиваю руку и глажу Деклана по шершавой щеке, инстинктивно понимая, что за этим кроется какая-то история. История о потере и боли.

У мужчины с большой черной татуировкой «Мне отмщение», нанесенной чернилами на грудь, очень тяжелый багаж.

Я делаю зарубку в темноте и гадаю, что бы это могло быть.

— Ты был влюблен?

Его губы изгибаются. Это улыбка, но горькая.

— Если бы только все было так просто. Нет, что увело меня от бога, так это то, как вся моя семья была убита, один за другим, и никто так и не был привлечен к ответственности за содеянное. Никто из их убийц так и не заплатил свою цену. — Он понижает голос. — Пока я не решил заставить их заплатить. И они заплатили.

Я смотрю на него, и мое сердце учащенно бьется, а желудок скручивает.

— Кто убил твою семью?

В его паузе я ощущаю океан страдания.

— Тогда в Ирландии шли кровавые бандитские войны. С каждым днем насилия становилось все больше. Мои родители попали под перекрестный огонь перестрелки в кафе. Они праздновали годовщину своей свадьбы. Мой старший брат Финн погиб при взрыве в пабе. Мой младший брат Мак погиб в столкновении с грузовиком, которым управляли два члена ирландской банды, направлявшиеся взорвать банк. А моя сестра, Сесилия, была в ночном клубе, который подожгла банда, которая хотела запугать его владельца, чтобы он заплатил за защиту. Это не сработало, потому что он умер от едких паров дыма вместе с двадцатью тремя другими людьми, включая мою сестру. Двери были забаррикадированы. Сотрудники экстренных служб прибыли туда недостаточно быстро, чтобы всех вывести.

Я прижимаюсь щекой к груди Деклана, закрываю глаза и прижимаюсь к нему еще теснее. Я ничего не могу сказать, чтобы как-то поддержать его, поэтому даже не пытаюсь.

— У меня не осталось ничего и никого, включая мою веру, поэтому я вступил в Военно-воздушные силы. Оттуда я был завербован в Управление военной разведки, ирландскую версию ЦРУ. И я научился убивать людей. То были плохие люди. Угрозы национальной безопасности и тому подобное. Я делал это так хорошо, что меня постоянно повышали в должности. Затем со мной связался священник нашей семьи, который эмигрировал в Штаты еще до смерти моих родителей. Сказал, что слышал о моей репутации. Сказал, что не согласен с моим выбором, но у него здесь есть кое-какие контакты, которые могут оказаться полезными. — Его тон становится сухим. — За определенную цену, конечно. Церковь закрывает глаза на грешников, у которых достаточно глубокие карманы. Как бы то ни было, это навело меня на мысль, что мне нужно расширить свою операционную базу. Во всем мире были злые люди, которые не несли ответственности за свои поступки. Поэтому я приехал сюда, где никто, кроме священника, не знал, что случилось с моей семьей, присоединился к мафии и проложил себе путь наверх.

— Ты хорошо ориентируешься в иерархиях, где главенствуют мужчины.

Деклан тяжело выдыхает.

— Держи своих друзей близко, а врагов еще ближе. Нет лучшего способа дестабилизировать систему, чем изнутри.

— Значит, ты - Троянский конь.

— Ага. Цель - система сдержек и противовесов. Официальные правовые системы могут сделать не так уж много. Им нужна рука помощи.