Необходимость

Быстро поднявшись, она делает шаг вперед, ее рука тянется вверх, чтобы погладить мою челюсть, убедить меня взглянуть на нее.

Я качаю головой.

— Не заставляй меня. Пожалуйста, я не вынесу этого.

Мой голос прерывается.

Я разбит.

Она обвивает рукою мою шею и тянет вниз, нежно прижимаясь губами к моим.

Впервые за два года, ее прикосновение успокаивает. Ее рот нежно ласкает мою кожу, словно это то, что она и должна делать. Ощущение, словно мы находимся в прошлой жизни, но страстное желание всего этого все еще здесь, умоляет о большем.

Это уже слишком, я не могу справиться с этим, я не заслуживаю этого.

Я сжимаю ее руки, и отталкиваю. Мои глаза распахиваются, вглядываясь в ее, принимая всю печаль и разочарование, которые я вижу в них, когда в последний раз касаюсь ее, вкушая ее вкус.

— Иди, пока Райан не застал тебя здесь.

Секунду она смотрит на меня, и, поцеловав в последний раз, практически обнаженная, в одной лишь юбке, направляется к двери. Она медленно открывает дверь и прислушивается, выглядывает в коридор прежде, чем рвануть через него в свою комнату.

Все еще под кайфом, после ее ухода я убеждаю себя, что все это был сон, но ее майка лежит у моих ног.

Я стону, натягиваю шорты и только потом волочусь в ванную. Мне нужно смыть сперму с живота и вкус Киры с моих губ.

Черт. Я заставил ее кончить.

Как же мне хочется увидеть ее лицо.

На душ времени нет, поэтому я смачиваю полотенце, чтобы очистить туловище и рот.

Налитые кровью глаза смотрят на меня из зеркала, а я даже не могу отчетливо разглядеть себя. Ни за что я не спущусь вниз, выглядя вот так. Лучше всего снять контактные линзы и надеть очки, притворившись, что у меня воспалились глаза.

— Эй, мужик, ты идешь?

Контейнер для контактных линз выпадает из моих пальцев и скользит к сливу раковины. Сердце грохочет у меня в груди.

— Черт, Рай.

Его губы кривятся.

— Ты не слышал, что я иду? Сколько ты выкурил?

Я поднимаю контейнер и тянусь к глазу, вытаскиваю линзы.

— Достаточно для отличного времяпровождения.

— Все еще под кайфом?

Я поворачиваюсь к нему и выгибаю бровь.

— А ты как думаешь?

— Я думаю, что ты нахрен обдолбался. Немного переборщил. Моя мать может заметить.

Он качает головой.

Я закатываю глаза. Заметит ли Соня — это наименьшая из моих проблем.

— Я выкурил всего два косяка.

— Ты оставил хоть что-то на потом?

Я плотно закрываю контейнер, закапываю глазные капли и, сморгнув лишнее, надеваю очки.

— Да, там осталось достаточно для вечеринки.

Мы иногда курили, но я чувствовал, что не переживу это лето без небольшой помощи, когда Кира будет жить всего через коридор от меня

— Ты в порядке? — его бровь выгибается, и он скрещивает руки на груди, когда прислоняется к дверному косяку.

Нет. Я ни хрена не в порядке.

Прежде чем я могу ответить, щелкает замок на двери Киры, привлекая внимание.

Райан поворачивается и улыбается.

— Привет.

Она замирает в коридоре, широко раскрытые глаза смотрят то на меня, то опять на Райана.

— Привет.

— Как отдохнула?

— Что?

Он смеется и указывает на ее волосы.

— У тебя настоящий хаос на голове.

Дерьмо. Он прав, только это не из-за сна, это растрепанные волосы после близости.

Ее кожа покрывается румянцем, глаза по-прежнему широко раскрыты, оглядываясь по сторонам.

— Эй, идиот, верни мне мою расческу.

Я смотрю вниз на стойку, хватаю ее расческу и передаю ее Райану.

Он хмурится, глядя на нее.

— Почему бы тебе просто не войти, здесь две раковины.

Мы оба замираем, зная, почему она не может. Потому что никто из нас не в состоянии скрыть это от него. Чем ближе мы находимся, тем хуже становится, мы больше совершаем ошибок, и он может догадаться.

Я протягиваю руку, и она выхватывает из нее расческу.

— Потому что ты загораживаешь дверь, тупица, а я просто хочу причесать свои долбаные волосы.

Я рассматриваю ее тело и начинаю задыхаться. Ее руки поднимаются, расчесывая волосы, и когда приподнимается ее футболка, становится видно отпечатки моих пальцев. Она переоделась в шорты и футболку, и я чуть не умер от вида следов от моих зубов на внутренней стороне ее бедра.

В любое другое время, я бы бросился на пол и начал лизать ее кожу, отметины, оставленные мною, и вновь проделывал бы это. Но в ней не должно остаться ничего, что напоминало бы обо мне, потому что мы никогда не должны прикасаться друг к другу. Но вместо этого я чувствую иное: я угасаю на месте и надеюсь, что Райан не заметит этого.

Это отрезвляющий удар под дых.

Что я наделал?

Что, черт возьми, я наделал?!

Все то, что я всегда желал? Да. Но это не меняет того, насколько все неправильно.

— Ты не замерзнешь? — спрашиваю я, и она поворачивается ко мне, прищурив глаза в замешательстве.

— А ты?

Я смотрю вниз и только сейчас понимаю, что я в баскетбольных шортах.

— Пойдемте, детишки, ужин готов! — голос Сони долетает до нас с первого этажа.

Райан стонет.

— Увидимся там, и побыстрее, пока она не заставила меня подняться сюда снова.

Как только он спускается по ступенькам, я поворачиваюсь к Кире.

— Прикройся, — рычу я.

— Зачем?

— Потому что я не могу видеть, что сделал с тобой.