Нэнси Дрю и тайна 99 ступеней

Вскоре из Франции пришел ответ. Было пять часов вечера. Девушки только вернулись домой после поездки к реке Мускока. Ханна Груен как раз получила сообщение по телефону. Оно гласило: «Имя Клод Обер. Данные неизвестны».

– Хорошие и плохие новости одновременно, – заметила Нэнси. – Похоже, садовник Клод просто сбежал из родного города. Но как же он удивится, когда наша полиция найдет его здесь!

Не теряя времени, она позвонила в участок. Шеф МакГиннис был еще на месте. Выслушав отчет Нэнси, он сказал:

– Я свяжусь с миграционной службой в Вашингтоне и узнаю, легально ли въехал в страну Обер. Они, наверное, уже закрыты, но я все равно попробую позвонить. – Он немного помолчал. – Мои ребята уже ищут этого француза. Когда ты улетаешь, Нэнси?

– Завтра, в восемь утра.

– Хорошо, если у меня до этого появятся какие-то новости, я дам тебе знать. А сейчас – пока.

– До свидания и спасибо!

Моник повернулась к Нэнси:

– О, надеюсь, полиция поймает Клода! Он может причинить тебе вред, пока ты здесь.

Зазвонил телефон. Нэнси взяла трубку.

– Привет, Бесс! Как дела?

– Ты должна помочь нам сегодня вечером.

– Как?

– Просто сделай то, что ты любишь. Поиграй на пианино, покажи фокусы, расскажи какую-нибудь таинственную историю.

– Бесс, о чем ты говоришь? Это какой-то розыгрыш, да?

– Нет, серьезно, Нэнси! Сегодня молодежь развлекает стариков, ты помнишь? Ты уже один раз отказалась из-за своей поездки.

– Прости, Бесс, – сказала Нэнси, – но, боюсь, мне придется отказаться еще раз, по той же причине. Я еще не упаковала чемоданы и обещала миссис Блэр, что заеду к ней повидаться. Она рылась в старых дневниках своей матери и могла откопать там какую-то интересную информацию.

– Но Нэнси, нам нужен еще один номер. Не можем же мы разочаровать старшее поколение! Не могла бы ты просто…

– Бесс, – прервала ее Нэнси, – мне только что пришла в голову идея. Может, Мари с Моник споют свои мадригалы?

– Отличная мысль! – воскликнула Бесс. – Нэнси, ты гений! Быстрее, спроси их.

Француженки сперва запротестовали, считая, что недостаточно хорошо поют, чтобы выступать перед публикой. Но когда Нэнси стала убеждать их в том, что поют они замечательно, а миссис Груен поддержала ее, сестры сдались.

Моник возбужденно сказала:

– Мы с Мари привезли с собой старые костюмы, которые надевали знатные девицы в долине Луары. Думали, что тетушке Жозетт будет интересно.

– Это просто супер! – обрадовалась Нэнси и обняла девушек.

Бесс буквально завизжала от восторга, когда Нэнси сообщила, что девушки согласны.

– Я заеду за Мари и Моник в семь тридцать, – сказала Бесс.

Нэнси попросила, чтобы сестры выступали последними.

– Я постараюсь пораньше закончить с миссис Блэр и успеть на их номер.

Через несколько минут Мари и Моник спустились из своей комнаты в костюмах. Их появление вызвало бурю аплодисментов. Длинные, пышные платья с тесными корсетами были сделаны из тончайшего шелка, расшитого цветами. Платье Мари было синего цвета, его украшали тонкие полоски бархата. На Моник было розовое платье с фестонами из белых кружев.

Девушки сделали высокие прически и припудрили волосы, чтобы они напоминали парики, которые носили благородные дамы восемнадцатого века. На щеке у каждой была маленькая черная мушка – тоже дань моде тех времен.

– Вы произведете фурор, – уверенно сказала миссис Груен.

– Мерси боку, – сказала Мари, слегка покраснев. – Миссис Груен, а вы не поедете на наше выступление?

– Я не собиралась, ведь Нэнси не участвует, – ответила экономка.

Девушки принялись уговаривать ее, и Ханна согласилась.

– Ну хорошо, я переоденусь очень быстро.

Она поторопилась к себе в комнату и вскоре вернулась в темно-синем платье, подобающем случаю. Через несколько минут подъехала Бесс, и вся компания убыла. Нэнси же отправилась к миссис Блэр.

Дверь ей открыла привлекательная женщина лет сорока. Она радостно воскликнула:

– Я нашла в мамином дневнике несколько записей, которые могут быть нам полезны.

Они с Нэнси сели на низкий диван в гостиной и раскрыли небольшую книгу в бархатном переплете. Она была исписана ровным почерком, впрочем, в некоторых местах чернила поблекли.

– Я замучилась расшифровывать мамины письмена, – сказала миссис Блэр. – Речь тут идет, в основном, о путешествиях моих родителей. Иногда с ними ездила и я. Но вообще-то я вечно сидела со своей гувернанткой.

– Тогда в тех событиях, которые вам снятся, – предположила Нэнси, – могла участвовать и гувернантка. Она до сих пор живет во Франции?

– Честно говоря, не знаю. Для меня она была просто «Мадемуазель», да и в дневнике мама называет ее так же. Помню, она была очень доброй. Мне тогда было всего три года.

Миссис Блэр назвала несколько знаменитых шато, в которых они бывали. Среди них было и то, где жили Моник с Мари.

Глаза Нэнси сверкнули.

– Теперь у нас есть с чего начать! Мы объездим все эти шато и будем искать в них девяносто девять ступеней!