Нелюбимый

Алевтина сидела еле живая, бледная, похудевшая. У Сашки сердце замерло, когда он увидел ее впалые щеки, цыплячью шею и темные круги под глазами.

Этот месяц был сложным для нее: она совсем не виделась с Сашкой и очень скучала по нему. И по этой причине она злилась и на себя, и на него. На него еще и потому, что он дал Вере надежду.

По крайней мере Вера рассказывала Алевтине именно так:

— Да, это не твой брат, которого я зацепила за один вечер. Да, Сашка совсем другой. Он честный, порядочный. Но он будет моим, поверь мне! Он уже почти мой!

Вера очень сильно преувеличивала, когда во всех подробностях рассказывала Алевтине, как он привязался к девочкам, как он балует их подарками и как они каждое воскресенье ходят в кино или детский театр.

— Ты бы знала, как он смотрит на меня! Но так как он очень серьезный мужчина, то понимает, что если сделает шаг вперед, то навсегда возьмет на себя обязательства, — Вера тыкала в грудь указательным пальцем, — за меня и моих девочек. Поэтому он выдерживает нужную паузу в отношениях, понимаешь? Я забыла, когда в последний раз покупала продукты! По воскресеньям он сам лично приносит и заполняет весь холодильник, а по средам водителя своего посылает. Водитель, кстати, тоже недурен собой и слюни по полу пускает, устала вытирать, но понятно же, что я выберу Сашку!

Вера, как только могла, пользовалась Алевтиной: могла позвонить и сообщить, что они с девочками едут к ней в гости, могла заявиться совсем без предупреждения и приглашения, а потом попросить Алевтину посидеть с дочками. Сама же она убегала и даже не объясняла куда. Несколько раз Вера оставляла Лизу с Ксюшей ночевать у тети, даже не задумываясь об удобствах всех троих. Алевтина кротко укладывала девочек на свою кровать, а сама ложилась на пол, подстелив одеяло. И конечно же, Алевтина понимала, где в это время была Вера, и надеялась только на то, чтобы она была не с Сашкой.

Алена подала Алевтине кусок торта и чашку зеленого чая. Аля ковырялась вилкой в тарелке и боялась поднять глаза на Сашку, поэтому смотрела в основном или на Алену, или на Варю с близнецами. О том, что в этой комнате находился еще и Давид, она совсем забыла, даже не заметила его.

Зона гостиной была разделена на две части: слева находились три низких дивана темного синего цвета и деревянный столик, справа же еще один диван, но более объемный и огромный экран телевизора напротив него. Давид единственный из всех сидел справа, и мог без помех наблюдать за всеми гостями. Он тоже про себя заметил, что Алевтина выглядит плохо и это его насторожило.

Все внимание досталось Варе: ей не сиделось спокойно, она вдруг решила, что на чужом дне рождения будет очень кстати вспомнить, как она в клубе встретила сына Олега Газманова и развлекалась с ним весь вечер. Ее монолог не нашел особого отклика, и тогда она спросила у Сашки:

— А ты женат?

— Конечно, — ответил он спокойно, помешивая ложечкой остывший кофе.

— А дети есть? — не отставала Варвара.

— Есть, — хихикнул Игорь, — мальчик и еще один мальчик.

— Он шутит, — замотал головой Сашка, — у меня девочка и еще одна девочка.

Все, кроме Алевтины, засмеялись, а она замерла, сжав тонкими пальцами край юбки.

«Значит, не обманывала Вера, значит, правду говорила про Сашку», — подумала Алевтина. На душе было так тяжело, что хотелось плакать, но она не могла себе этого позволить сейчас. Она подняла глаза и встретилась с Сашкой взглядами и только по напряженному блеску ее глаз он понял, что, не подумав, сказал ерунду, тут же смутился, хотел ей улыбнуться или даже подмигнуть, но Алевтина уже смотрела в тарелку, молча сглатывая обиду.

Варя внимательно разглядывала мужчину, который сидел на диване и задумчиво листал журнал.

— Давид, — то ли спросила она, то ли просто назвала имя Варвара.

Это выглядело слишком фамильярно.

Мужчина неспешно поднял голову и поправил юную нахалку:

— Валентинович.

Алена не смогла скрыть улыбку. Уж она-то знала, что с Давидом такие игры не пройдут, он умел ставить наглецов на место.

— Валентинович, возьми меня к себе в секретарши.

Давид встал и прошел к журнальному столику, где на большом подносе был торт. Отрезав себе небольшой кусочек, он выжидающе посмотрел на Алену. Она ему улыбнулась и еле заметно кивнула. Он отрезал еще один кусок и сначала отнес ей, потом взял свой и сел на диван возле Вари.

— Я уронил свое кольцо в чашку, полную кофе. Почему мое кольцо оказалось сухим?

Варя смутилась. Она поняла, что это загадка, но решения не знала, поэтому решила потянуть время, чтобы поразмышлять.

— У тебя нет кольца.

— Во-первых, у вас. Во-вторых, есть, я его уронил в кофе, и оно сухое. В-третьих, моя секретарша такие задачи решает с закрытыми глазами и за секунду. Так что мой ответ — нет, Варвара. Вам бы подучиться. И пафос немного снизить, а то выпирает!

— Выпирает мой третий размер! — гордо, и как ей показалось остроумно, ответила Варя, но никто не оценил ее шутку.

— Ладно, давайте попроще: два плюс два умножить на два. Сколько будет?

— Что за детский сад? — засмеялась Варя.