Некровиль

По лбу Иерихонской Розы ползла молодая древесина, спускалась по щекам и изгибу челюсти, медленная и уверенная, как смена времен года.

– Больно? С какой стати? – В ветвях Иерихонской Розы зашелестел ветер. Урожайная Луна, которой наскучил этот маленький травянистый мир, украдкой провела ладонями по мускулистым бедрам.

– Не знаю… ну… выглядит неприятно.

– Совсем наоборот, – сказала Иерихонская Роза. Ее лицо теперь было сжатым овалом зеленеющей плоти. – Пускаю корни. Медленно. – Она с философским видом закрыла глаза.

– Кольцо Верданди, – внезапно проговорила Урожайная Луна. Ароматная Кулаба присела на корточки под мудрым деревом. У нее под задницей шевельнулись какие-то зверики.

– Что за игру ты затеяла? – Основой общества Клады, где продолжительность жизни была сопоставима со временем существования неторопливо дрейфующих звезд, были игры длиной в тысячелетия. – Ты не могла бы поведать нам то, что скрыла от них?

Иерихонская Роза открыла глаза. Древесная плоть теперь сошлась у нее на переносице и сковала губы, мешая говорить.

– Флот был не один. Их много. Другие отправились в путь тысячи лет назад.

– Сколько флотов?

Иерихонская Роза попыталась ответить. Ароматная Кулаба наклонилась ближе.

– Весь. Враг. Целиком.

Затем редкие листья Иерихонской Розы зашелестели, и Ароматная Кулаба почувствовала, как дрожит земля. Потеряв равновесие, Урожайная Луна схватилась за одну из ветвей Розы, чтобы не упасть. За десять реконфигураций они не испытывали ничего подобного, но объяснение было впечатано в каждую клеточку воплощенных тел. Сердцемир Клады включил двигатель Маха и неторопливо – как поцелуй, как Эдда – манипулировал тканью пространства-времени, чтобы убраться подальше от раздутой, пылающей звезды Сейдатрия. Тем, кто не дождался жатвы, предстояло погибнуть вместе с планетой, поскольку семья миров Сейдатрии достигла конца своей биологической эпохи. Сообщения замелькали по всей системе со скоростью света. Восемьсот дочерних обиталищ, созревших лишь наполовину, похожих на нить жемчужин вокруг газового гиганта, покинули орбиты рождения: полуоболочки, пустые сферы; малые Сердцемиры с дюжиной уровней. Когда четверть пути до соседней звезды была позади, фабрики и системы защиты из глубокого синего холода облака Оорта изменили свои орбиты, чтобы занять места в процессии, следующей за Сердцемиром. Палата вечно обновляющихся вод, военный совет и Темно-синее Нечто – гештальт-сверхразум, отвечавший в Сердцемире за представительную демократию – начали действовать в тот самый момент, когда узнали про маленький секрет Иерихонской Розы. В системе Сейдатрии заполыхали коммуникационные мазеры, отправляя сообщения в путь длиной десятки и сотни лет, к соседним Сердцемирам, облачным цивилизациям и даже плоть-планетам: спустя сто тысяч лет наконец появился шанс одолеть Врага. Собирайте торпеды с боеголовками из антивещества, убийцы планет, солнечные пушки и дестабилизаторы квантовой пены, спешите к Кольцу Верданди!

– Да, но что такое Кольцо Верданди? – раздраженно спросила Ароматная Кулаба. Однако от Иерихонской Розы остались лишь очертания улыбки на коре дерева. По крошечной пустоте внутри – сродни отсутствующему зубу, любимому зубу – Кулаба поняла, что Роза сбежала за считанные мгновения до того, как допросная система Палаты вечно обновляющихся вод могла бы нацепить на нее нерушимые кандалы и высосать секрет. Ароматная Кулаба вздохнула.

– Опять? – спросила Урожайная Луна.

– Опять…