Некромерон

— А чего тут уметь? У тебя вот волосы пепельные, как у всех да Кассаров. И мертвых ты поднимать можешь, как мы. Это в крови. Да и Кассария вокруг — то есть куда уж более? Ну, попробуй.

Зелг неуверенно пощелкал пальцами.

— А заклинания?

— Это чтоб пыль в глаза пускать. Ну, для большего, что ли, плезиру. Скажем, рыкнешь вот эдак: «Восстаньте, мои вассалы!» — так живых со страху кондратий хватит. А на самом деле нужно только в уме держать, чего именно ты этим щелканьем хочешь сказать.

Зелг подумал о том, чтобы восстал из праха… дальше мысль еще не додумалась, а на столике с напитками, бодро пританцовывая, образовалась из осколков разбитая Бургежей чашечка в мелкий синий цветочек. Зелг готов был прозакладывать очень многое на то, что кабы чашка умела улыбаться, то она непременно бы расплылась в счастливой улыбке.

— Ух ты! — восхитился Карлюза. — Чашка!

— Смотри-ка, — одобрил Узандаф. — А мне бы и в голову не пришло. Хозяйственный ты, внучек, хвалю.

— Да оно само как-то вышло.

— Само собой ничего не случается. Это тебе ее просто жалко стало. Ну а теперь попробуй кого-нибудь призвать. Ну, не знаю…

Герцог послушно махнул рукой, и в воздухе замерцало и засеребрилось нечто весьма недовольное.

— Я имею право на личную жизнь?! — возмущенно заявило оно. — В третий раз приступаю к любимой женщине с серьезным предложением руки и сердца, и в третий раз — такой чудовищный конфуз. В первый раз, лет четыреста тому, только-только встал на колени и покраснел, как положено, но тут объявили поход против харцуцуйцев. Вернулся лет пять спустя, бросился в объятия, стал объясняться, но тут выяснилось, что это не совсем моя возлюбленная. Страшный конфуз. К тому же меня заколол ревнивый муж. Спустя столько лет моя первая невеста меня простила и разрешила сделать предложение — что же теперь? В чем проблема?

— Простите великодушно, — смутился Зелг.

— В чем дело, спрашиваю?

— Учусь вызывать усопших.

— Щас как дам в нососопелку, — взвился призрак, — вся наука в голову устремится! Моршанскую звезду покажу! Привидением заделаю! Вина прокляну, чтоб скисли в бульбяксу!

— Чем тебе бульбякса не нравится?! — стал наступать на наглеца Такангор.

— И тебя прокляну!

— Кхм! — кашлянула мумия.

— Ах! Милорд! — засветился призрак. — Какое счастье видеть вас, какое счастье!

— Ты чего мне внука огорчаешь? Явился — поздоровайся и ступай к невесте. Передавай от меня поздравления и пламенный привет.

— А может, я вызову ее сюда, чтобы милорд сам, так сказать, лично, от имени да Кассаров… и подарочек какой-нибудь…

— Нет, ну что же это такое? — огорчился Узандаф. — Раз в жизни решишь забыть, что ты жестокий и коварный некромант и проявить любезность, как тебе тут же начинают усаживаться на голову и свешивать ноги. Думгар, предприми что-нибудь, будь любезен.

— Голубчик, ты все еще хочешь жениться? — уточнил Думгар.

— Да, ваша милость, — произнес призрак гораздо тише и внятнее.

— И не хочешь, чтобы твоя третья попытка завершилась полным фиаско? Вроде того, что тебя затузил недовольный голем?

Привидение согнулось в земном поклоне и в таком положении всосалось в вентиляционный ход.

— Сумасшедший дом, — вздохнул Узандаф, сочувственно хлопая внука по плечу. — Когда выиграешь войну, придется тебе наводить тут порядок.

Всякий существующий порядок приходится непрерывно наводить.

Владислав Гжегорчик

* * *

— И куда это ты собрался на рассвете? С узелочком?

Мунемея была настолько разгневана, что спрашивала почти спокойно.

— На войну, — потупившись, отвечал Милталкон.

— Ну а тесачок мой зачем прихватил?

— Это же и корове ясно: папашин топорик вы братцу всу… вручили. А мне досталось, что осталось.

— А чем я котлеты рубить буду, ты подумал?

— А то, маменька, вы голыми руками котлет не на мясорубите. Да от одного вашего вида капуста сама квасится.

Тут минотавр с ужасом понял, что перегнул палку, и почти шепотом завершил:

— В самом высоком смысле этого слова.

Женщина будет счастлива, если ты скажешь ей, что около нее для тебя останавливается время. Но попробуй сказать ей, что от одного взгляда на нее у тебя останавливаются часы!

— В самом высоком… Хрмм… И что ты собираешься делать? Кстати, на какой войне?

— Так вот же ведь, синим по серому, в «Королевском паникере» указано, что королевские войска осадили замок Кассарию, и тщетно пытается недалекий рогатый быкоподобный главнокомандующий собрать хоть какие-то войска и заставить кучку жалкого сброда защищать их ненавистного господина. Это же они о Такангоре клевещут, маменька. А я подумал, что возьму-ка ваш тесачок да как обрушусь с тыла в самый разгар сражения. То-то радости.

— Особенно мне, — буркнула Мунемея. — Инструмент отдай. Кухонная утварь все-таки, а не оружие. И откуда ты такой выродился, ума не приложу.

— От вас, — заметил Милталкон.