Некромантка 2

У Имельды не было выбора. Ей нужно было попасть в столицу раньше, чем конвой доставит Митриша по центральному тракту к Ваалаярви. Даже если бы они путешествовали без остановок, путь занял бы у них не меньше восьми дней. Но сейчас только-только начиналась весна. Ночи холодные, а днём дорога превращается в размыленную грязь. Главный тракт тоже не идеальный. Лошади не смогут идти по такому пути без остановок. И даже если не брать в расчёт людской фактор, то на дорогу у них уйдёт не меньше десяти дней, а то и все две недели. И один день уже прошёл. Имельда должна их догнать, а лучше опередить.

— Значит, идём так. Если не хочешь идти этим путём, то доведи до ближайшего поселения и там расстанемся. Заплачу за твой труд тем, что не стану тебя тут же казнить за твоё преступление, — мужчина икнул. В целом, она имела право осудить его в том, что он был повинен в событиях, которые привели к гибели многого количества людей, но она не имела права приводить наказание в исполнение. По закону она должна была доставить подозреваемого в полицейскую гвардию или же в инквизицию, так как в деле были замешаны маги, но судя по довольно спокойному лицу мужчины, он знал эти тонкости. И шантажировать его было бы глупо. А с другой стороны, они уже убили двоих грабителей, и вряд ли их кто-то за это осудит здесь. Только если поймают и докажут, что это они. Но и то, если их поймают, то убийство нескольких воров — меньшее, о чем им нужно будет беспокоиться. Особенно Имельде. — …и тем, что безопасно дойдёшь в нашем сопровождении до людей. Дальше будешь волен идти, куда душа позовёт.

— Премного обязан, — мужчина, сидя, поклонился. Он не был глуп, если работал на тех, кого увидела Имельда в своих обрывочных видениях. А значит, понимал, что сейчас он зависит от этих двоих. Каким бы ни был опытным человек, а в одиночку в зимнем лесу выжить будет не просто. А все его снаряжение покоится сейчас на дне чертового озера. У него из вещей осталось лишь то, что было на нем.

Этот временный союз всем был выгоден. Пока что.

— Ты занял мой лежак. Сам себе новый сооружай.

— Так ночь же! Там ни черта не видно! А вы разве не вместе спите? — Мару что-то нечленораздельно пробурчал, подкидывая в костёр хворост, зыркнул на бандита хмурым взглядом.

— Ась?

— Не твоё дело, говорит, — в тон Мару проговорила девушка.

— Так я ж одубею, пока наломаю веток… Я, итак, сколько времени в мокрой одежке! Я ведь уже и сам шёл к вам, когда схватили вы меня! Я ж до костей продрог! И до сих пор не отмерз, между прочим… Бубенцы до сих пор звенят!

Имельда только, молча, закатила глаза. Сушить она его не собиралась, да и в целом нянькаться тоже. Пальцы до сих пор покалывало от последнего использования обычной энергии.

В конце концов, расширив одну из лежанок ветвями из второго лежака, Мару и Имельда улеглись на нее вместе, прижавшись спиной друг к другу и укрывшись его тёплой курткой. Девушка легла с дальней от костра стороны, аргументировав это тем, что замёрзнуть или заболеть ей не грозит, а вот Мару запросто мог застудиться. Спорить он не стал, что Имельду порадовало.

На второй лежак улегся довольный собой Турцел, на возможный максимум придвинувшись к огню. От его одежды и вправду шёл едва заметный пар. Каково ему было находиться в мокрых вещах, Имельду мало волновало. Куда больше ее заботило то, что совсем рядом лежал мужчина, который ей нравился все больше и больше. Она чувствовала лопатками его теплую спину даже сквозь одежду. И сон все не шёл.

Она просто лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь к своим ощущениям и слушая, как собственное сердце бухает где-то в висках, а щеки горят как в первый день обучения в школе. Имельда боялась лишний раз пошевелиться, дав тем самым знать, что не спит. Она не знала, что точно в таких же чувствах рядом лежал и Мару, разве что глаза он не закрывал и глядел в огонь.

***

Было позднее утро. Солнце встало из-за горизонта, но из-за деревьев еще не успело выглянуть, робко окрашивая небо в теплые краски смущения.

Имельда уже давно не просыпалась с тем застарелым страхом под коркой истерзанной груди и звуком ее собственного затихающего крика в ушах. Руке было как-то непривычно некомфортно. По пальцам и всей кисти бегали неприятные мурашки, как если бы она отлежала руку. Разлепив глаза, девушка осмотрелась. Она посмотрела на свою руку и вздрогнула. Она была зарыта в снег, полностью белая, почти сливалась с ним, а погрубевшие ногти стали какого-то каменного серого оттенка. Пальцы покалывало изнутри.

Имельда испуганно быстро стряхнула налипший снег и засунула руку под одежду, желая как можно быстрее ее отогреть. За спиной заворочался Мару. Девушка глянула аккуратно через плечо, но мужчина еще спал. Сейчас он действительно спал, а не претворялся, поджав ноги и засунув руки подмышки. Имельда облегченно выдохнула, после чего стащила с себя часть его куртки и укрыла Мару получше.