Некромант

Работа была закончена далеко за полночь, примерно в то же время, что взошла над пласой толстая, почти уже полная луна, неумолимо отмеряющая оставшееся леди Кай время. Правда, это была только половина работы. Так сказать, — черновик. Теперь предстояло переписать все это, что называется, набело, очертив подготовленные линии собственной кровью. Времени это, конечно должно было занять существенно меньше, ибо одно дело — творить на девственно чистом холсте храмовой площади, а совсем другое — тупо и бездумно водить по начертанному, следя лишь за тем, чтобы ни одна капля не попала мимо. И все же, дело это было ничуть не менее ответственным, а поэтому вначале следовало немного отдохнуть, а заодно еще и проверить лишний раз — что же все-таки в итоге у нее получилось.

А получилось неплохо. Рисунок покрывал круг — примерно шага в четыре шириной, причем, чем ближе к центру, тем гуще становилась вязь линий, сливаясь в почти сплошную черноту и резко обрываясь на границе небольшого свободного пятачка. Вот в нем-то и должна была находиться на протяжении всего ритуала Ришша.

Причем, едва только леди Кай прольет наземь первую каплю своей крови, обратного пути для ларонны уже не будет. И спасения, если она вдруг передумает, тоже. Не будет спасения и если она вдруг просто оступится и случайно пересечет хотя бы одну линию, то есть — выйдет за пределы оставленного для нее круга…

Леди Кай стояла и любовалась своим творением, расплескавшимся перед ней на плитах позабытой всеми богами пласы. Еще и еще раз просматривала она запутанный клубок линии, спроецированный на плоскость, и изъянов в своей работе не находила.

«Должно сработать», — подтвердила Хода, и это прозвучало как высочайшая похвала, особенно если учесть, что последние полночи она только тем и занималась, что пыталась отыскать в работе Осси хоть одну, хоть малейшую неточность…

Выходит, не отыскала.

Удовлетворенно кивнув, интесса отвернулась от фигуры, и попытавшись выкинуть из головы все: и мысли, и сомнения, и раздумья, направилась к фонтану, чтобы дать себе хоть краткий отдых.

– Ну вот, — улыбнулась она Ришше. — Почти готово. Сейчас начнем.

– Спасибо, госпожа, — ларонна улыбнулась в ответ как-то совсем по-детски беззащитно. — Мне очень повезло, что именно вы сюда пришли.

– Да уж… — Осси взгромоздилась на парапет рядом с плакальщицей. — Действительно повезло. Могло ведь иначе сложиться…

– Не могло, — продолжая мило улыбаться, возразила Ришша. — По-другому не могло, госпожа. Он же сказал тогда, что вы придете. Не сказал только когда.

– Он? — Похоже, Осси пропустила что-то интересное и по-настоящему важное. Похоже, что она, вообще все это время не те вопросы задавала, а самое главное-то чуть от нее не ускользнуло. — Он так сказал?

– Да, — подтвердила ларонна. — То есть, имени вашего он, конечно, не называл, но описал довольно точно…

Осси почувствовала, как пробежал по спине легкий холодок, а голова, только-только освободившаяся от всех проблем и проблемок, и настроенная на легкую бессмысленную болтовню, опять начала наполняться тяжелыми мыслями и самыми нехорошими предчувствиями. Они роились и гудели в голове, словно сотня тяжелых мохнатых шмелей, сталкиваясь и разлетаясь в стороны, чтобы вскоре снова сбиться в плотный густой и жужжащий ком.

– А кто это — он? — Вкрадчиво спросила Осси, уже чувствуя, что ответ, каким бы он ни был, ей наверняка не понравится. — Кто это сказал?

– Тот, кого я убить должна была, — с милой непосредственностью ответила Ришша. — Который меня тут оставил…

– И который некромансера туда уложил? — Осси мотнула головой в сторону ситандры, откуда все еще нет-нет, да вырывались языки пламени.

– Да, — кивнула Ришша. — Он.

Осси с шумом выдохнула и принялась жевать губы, как делала всегда, когда начинала о чем-то сосредоточено размышлять — неконтролируемая привычка-паразит. Уж чего только не пробовала, а избавиться от нее так и не смогла. Хотя… не больно-то, с другой стороны, и хотелось…

Ришша тоже молчала, полагая, очевидно, что тема исчерпана и закрыта, а собеседница ее все поняла и вопросов больше не имеет. Переоценивала, надо сказать… Причем, изрядно.

– И как его звали? — интонация получилась самой, что ни на есть правильной. Скучающе-безразличной она получилась. Помогает все-таки жевание губ. Что ни говорите, а — помогает…

Ларонна опустила гребень и посмотрела на интессу.

– Ла йрес Дисс.

Осси перестала, наконец, кусать губы, но не потому, что смогла вдруг справиться с дурацкой привычкой, а потому, что рот раскрылся сам собой:

– Мастер Дисс?

«По-моему, нам пора отсюда валить, — встряла с экспресс-оценкой ситуации Хода. — И чем скорее, — тем, как говорится, лучше! И совсем хорошо — если прямо сейчас и сразу…»

– Ты хочешь сказать, что некромансера убил Мастер Дисс? — Переспросила Осси. — А потом сказал тебе, что я сюда приду?

– Ну, да… Мастером он, правда, себя не называл, но, наверное, можно так сказать…

– Да… Наверное, можно, раз ни ты, ни хозяин твой с ним справиться не смогли…